Династия Ким

Пицца с ананасами и настырная журналистка

Рейн сидела на пассажирском кресле автомобиля и смотрела на мелькающие за окном деревья. Погода снова испортилась, и капли дождя врезались в стекло, после чего быстро скатывались вниз. Снаружи все заволокло белой пеленой, что особенно стало явным, когда они выехали из города.

Рейн и Чонгук не сразу покинули отель — дождались, пока дядя Хенджин заберёт госпожу Ким, и двинулись в путь только после того, как они уехали. Впрочем, даже несколько позднее: Чонгук не хотел оставлять Рейн в одиночестве, но ему срочно нужно было сделать несколько важных звонков, так что он на время исчез из поля видимости. Но предварительно юноша о чем-то шептался с девушкой на ресепшне отеля, пока Рейн сидела на диванчике в холле и глядела в пустоту, и они с каким-то заговорщическим видом поглядывали на неё. И потом, когда Чонгук отошел, Рейн продолжала ловить на себе взгляды девушки, так что, в общем-то, не трудно было догадаться, о чем они там переговаривались.

После того, как Чонгук вернулся, они наконец вышли из отеля и сели в авто. В этот раз за рулем был парень, и Рейн спокойно протянула ему ключи. С того самого момента, как они отъехали, никто не проронил ни слова: Чонгук, очевидно, давал время Рейн прийти в себя, в то время как девушка старалась просто ни о чем не думать.

Но рано или поздно кто-то все-таки должен был нарушить это молчание, и решился на это Чонгук.

— Не хочешь пиццу?

В гнетущей тишине голос Чонгука прозвучал так громко, что Рейн вздрогнула и повернула к нему голову. Парень спокойно следил за дорогой перед собой и с невозмутимым видом включил поворотник, после чего повернул на перекрёстке. Движение Чонгука были очень точными и плавными, и машина слушалась его без каких-либо возражений. Рейн поймала себя на мысли, что слишком долго смотрит на парня: на его лицо в профиль, руки, легко вздымающуюся грудь...

— Так что насчёт пиццы? — повторил парень, на этот раз поворачиваясь к Рейн. Он поднял бровь, выразительно глядя на девушку.

Последнее, что сейчас хотела делать Рейн, так это есть, но, как оказалось, ещё меньше она хотела возвращаться домой. Она пока ещё не решила, как ей вести себя: дать ли понять матери, что она знает правду, или наоборот, сделать вид, что ничего не было. И та женщина, её биологическая мать...

— Пицца — звучит здорово, — наконец выдохнула Рейн.

Невооруженным взглядом было заметно, что Чонгук обрадовался тому, что Рейн снова научилась говорить. Обаятельно улыбнувшись, юноша развернул машину и поехал обратно в город.