Пепел D&J

Глава 24

Юля

«Я бы хотел увидеть тебя на одном из матчей», – я перечитывала первое сообщение, которое он отправил мне ещё в классе, и не могла перестать представлять себя, сидящей в огромном зале, среди толпы его поклонников. Ребята постоянно говорили, что Даня хорошо играет, они нахваливали его передачи, пасы, да я и сама видела тогда на площадке – перед кольцом он словно менялся, оживал. И если Милохин пригласил меня на игру, значит, он, в самом деле, намерен вернуть наши теплые отношения. Как бы не было страшно прыгать в эту манящую бездну, я готова была рискнуть, даже против воли отца. Пусть мне и было до чертиков страшно.

Конечно, в школе не оставили без внимания резкую перемену в Данином поведении: теперь он пытался быть рядом, заводить разговоры, смущать. Последний пункт у него выходил лучше остальных, для этого не надо было особо стараться. Логичное дело, девчонки недоумевали, как это серая мышка и Мистер Популярность общаются? Невозможно – твердили завистливые голоса, стараясь уколоть побольней.

С одной стороны, мне было не очень приятно слушать грязные фразы в свой адрес, с другой – они меня совершенно не касались. Весь мир терялся на фоне беспредела в нашей семье и ловушки, в которой я оказалась.

Однако Милохин злился, и если в первый раз я смогла удержать его от скандала, согласившись пойти гулять, то в пятницу после уроков он всё же высказался. Ленка откинула пошлую шуточку в мой адрес, и, к сожалению, это произошло, когда Даня спустился в гардеробную. Ох, и прошёлся он по всем недостаткам девчонки! Так разошелся, что я перестала узнавать в горячо любимом человеке того самого парня. Милохин умел быть не только добрым, но и чертовски злым.

Силой вытащив его на улицу, я осторожно спросила:

– Ну зачем ты так с ней?

– А что, я должен терпеть этот цирк? – крикнул он, под кожей на скулах парня забегали желваки. Мы стояли на улице, под козырьком крыши, с неба срывался дождь, морозный колючий ветер заставлял ёжиться, а Даня был в расстегнутой кожанке. Всегда он такой, заботясь о ком-то, забывает о себе.

Я сделала шаг, сокращая расстояние, ухватилась за обе стороны распахнутой куртки и начала застёгивать бегунок.

– Что ты делаешь? – спросил Милохин, голос его смягчился, в нём больше не звучали нотки агрессии. Я подняла голову, замечая, как на лице парня сверкнула улыбка. Однозначно ему больше шла доброта, нежели замашки дьявола.