Пепел D&J

Глава 41

Даня

На занятия я пошёл аж через неделю. Все эти дни Юля заглядывала в гости, пусть на часик, но приходила. Разве что однажды она пропала, я тогда себе места не находил: во двор вышел, обошел его и пару близлежащих улочек, переживал одним словом. Но, в конце концов, дозвонился.

Юля извинилась, рассказала о Наташе, об этом Вальке. Я, откровенно говоря, пребывал в шоке, слушая историю, и в то же время чувствовал даже на расстоянии, как Юльке тяжело и горестно от происходящего. Мы с ней словно оказались в одной лодке, той самой, куда сажают не понимающих, предателей. Своими переживаниями я не делился, Юля и так с грузом вины ходила, хотя, винить-то ей себя было не в чем. Это было моё решение приехать, и я бы ни за что его не поменял. А теперь ещё и Наташа эта. Люди как будто в один день разучились дружить, потеряли человечность.

Чтобы немного поддержать Юльку, я отправил к ним домой курьера с пирожными. Придумал ему легенду о якобы ошибочном адресе, о том, что время потеряно, и чтобы пирожные не испортились, он должен был предложить оставить их там. Да, идея могла не прокатить, однако через час паренёк отзвонился и сообщил – презент забрали.

Вечером я написал Юле:

Д.: «Надеюсь, сладкое подняло тебе немного настроение».

Ю.: «Это ты послал их? Но… как? Обалдеть!».

Д.: «Какая разница как? Ты пробовала? Я бы хотел приехать и обнять тебя, поддержать. Надеюсь, пирожные смогли хотя бы частично заменить сладкого меня».

Юля ответила не сразу, я уже подумал, не ляпнул ли чего лишнего. Однако когда через десять минут прилетела фотография, на которой девчонка держала сладость, мне аж самому захотелось вкусненького.

Несмотря на накалившуюся обстановку с друзьями, командой, я чувствовал себя хорошо, даже радостно. А всё Юля: она вдохнула в меня жизнь, подарила улыбку, стёрла черноту и оставила лишь яркие краски на белом полотне. Я с замиранием сердца ждал наших встреч и подолгу не мог разорвать страстные поцелуи.

В понедельник в школу даже притащился раньше положенного. Ещё минут пятнадцать стоял у торца здания, переминаясь с ноги на ногу. Столкнулся с Рыжовым, он напомнил о тренировках, мол, хватить филонить. Нет, мне и самому хотелось войти в зал, взять мяч в руки, прицелиться и забить очко. Однако что-то останавливало, внутренний барьер, непонятное препятствие.