Законы любви

Глава 38.

Это первый раз, когда Шэнь Хуэймин так прямо выразил свое желание перед Суо Яном, ему нужно быть более честным.

Вероятно, благородные святые могут отказаться от увлечения обнаженным телом и только увлечься великолепием души, но в конечном счете они не святые и не хотят быть святыми. Нет ничего плохого в том, чтобы быть обычным человеком, который не только тоскует по похожему на лабиринт духовному миру своего возлюбленного, но и наслаждается маковой кожей и дыханием своего возлюбленного. Шэнь Хуэймин признает свою вульгарность и не боится разоблачить себя перед Суо Яном.

Музыка заиграла снова, и ленивый женский голос напевал что-то на непонятном им языке.

Суо Ян, который выпил, но не был пьян даже слегка, теперь почувствовал легкое головокружение, когда услышал слова Шэнь Хуэймина. Слова были сильнее, чем вино, которое он выпил на выходных.

Не то чтобы он не слышал, чтобы другие говорили ему такие вещи.

Но это другое.

Суо Ян чувствовал себя крайне неловко из-за этих откровенных приглашений.

Его сознание внезапно вернулось к недавней ночи. Шэнь Хуэймин посадил его в такси и смотрел, как он уезжает. Когда он вернулся домой и открыл дверь, он сел на стул у двери, когда позвонил Шэнь Хуэймин.

Суо Ян не осмеливался легко вспоминать ту ночь, он чувствовал, что совершил очень постыдный поступок.

Его возбудил мужской голос по телефону посреди ночи, и он даже позволил зажечь огонь на своем теле, хотя он был пьян в то время, это все еще было немного не правильно.

Но инстинкт, человеческий инстинкт иногда делает тебя вообще неспособным сопротивляться. Ты знаешь, что это постыдно, но ты все равно продолжаешь тонуть в этом позоре.

Как и сейчас, Суо Ян, очевидно, должен был сказать что-то, чтобы разгрузить почти ледяную атмосферу, но когда он открыл рот, он только сказал: «О».

Шэнь Хуэймин поначалу все еще нервничал, задаваясь вопросом, не рассердится ли Суо Ян, но, увидев, что Суо Ян безразлично сказала «о», он не мог сдержать смех.

Суо Ян посмотрел на него:

— Что случилось?

— Ничего, я думаю, ты милый, — Шэнь Хуэймин снова взял кости, — Продолжаем?