Ничего святого

27. Убийца

По прибытию в дом мне пришлось выслушивать нудную лекцию о моей безопасности от Джако. Но старший быстро понял, что я и так приняла свою ошибку, я ведь не глупа и даже не импульсивна обычно. Поэтому после мы просто поговорили по душам обо всём, что накипело. Джако умеет слушать и не страдает острой потребностью меня контролировать. Именно это мне и нужно было сейчас. Именно этого Валера и не смог понять. Он воспринял мой поступок, как недоверие, поэтому сейчас был не рядом со мной, а ждал меня в моей спальне. А я поняла, что и правда его отталкиваю. Не специально. Просто я разучилась доверять, разучилась быть открытой и уязвимой перед кем-то, а перед ним моя душа обнажается, показывая все старые шрамы. Это меня пугает, поэтому я отдаляюсь от Туркина. Хотя на самом деле я стараюсь учиться снова ему доверять и больше всего на свете не хочу, чтобы ему это навредило. Кажется, я нажила врагов одним своим существованием. Я хочу быть с ним, но меня пугает то, что Валера чувствует вину из-за того, что я доверила ему все подробности о случившемся со мной. Я хочу быть с ним рядом, но я теряю близких, и это страшно, я не могу потерять его. Видеть его смерть было бы ужасно больно. А видеть её, не имея сил предотвратить, не умереть за него или вместе с ним... Худшая пытка, если я однажды попаду в ад за всё, что совершила.

Фил решил остаться с Джако. Москву ждут перемены, одна из влиятельных ОПГ потеряла верхушку, а значит, нужно брать ситуацию под контроль, пока этого не сделали другие. Сильвестра нет, мне больше не угрожают его длинные ручонки и шавки. Но остался Паук, что до сих пор ни разу не показал себя. Уже в Казани я подумаю над тем, как бы с ним разобраться. Как выманить его из чертовой тени.

Мы с Валерой улетели вдвоём. Я сидела в зале ожидания, пока он ходил покупать билеты. За всё время он не проронил ни слова, меня это разбивало, а потому, заводить разговор у самой не было сил. Я просто молча следовала за ним. Заговорил со мной кудрявый только в самолёте, но он молчал бы и дальше, если бы не кошмар, что мне приснился, когда я уснула на его плече почти сразу после взлёта.

Мне снилась смерть. Нет, не моя, смерть того, кого я люблю больше всего на свете. Мне снилось, как холодный металл пронзает грудь валеры, а я стою посреди улицы, скованная по рукам и ногам, и не могу пошевелиться, не могу издать и звука, мое сердце разбивается в клочья, я не могу дышать, хочу закричать, но голоса нет. Его зеленые глаза впиваются в мои карие болезненным взглядом, полным прощания и скорби. Когда его тяжелое тело с глухим звуком падает на холодную землю, я просыпаюсь, жадно глотая воздух, и цепляюсь дрожащими пальцами за ладонь Туркина.