ГЛАДИАТОР |18+

Глава 99. «Во имя Любви»

Только попробуй полюбить человека — и он тебя убивает. Только почувствуй, что без кого-то жить не можешь, — и он тебя убивает.

Колин Маккалоу
«Поющие в терновнике»

От лица Дантеса:

Я знал, что не должен был возвращаться обратно в Нью-Йорк, так как это могло чревато для меня закончится, ведь кто знал, какие собаки меня там поджидали. Но, с другой стороны, я прекрасно понимал, что у меня остались дела, которые, я не не довел до конца. В моем характере была важная черта, что бы мне не стоило, я не должен был оставлять дела не завершенными, это точно было не про меня. Поэтому сейчас и сидел в частном самолете и ожидал, когда мы взлетим.

Я знал, что жизнь всегда давала мне сложные пути, не знаю с чем это было связано, либо она попросту меня ненавидела, либо наоборот очень сильно верила в меня и в то, что я никогда не опущу руки, поэтому и вертела мной как хотела.

Я собирался освободить Гордона из тюрьмы, делал я это только во имя нашей с Латифой любви, я прекрасно понимал какого это, когда твоим родителям плохо, я понимал, что как бы Латифа не пыталась скрыть свои эмоции, внутри нее горело пламя, она любила свою семью и точно хотела, чтобы с ними все было хорошо, не смотря даже на какие-то недопонимания. Она хотела чтобы её родители были счастливы и я как человек, который дал ей слово, что рядом со мной, она никогда не почувствует слез печалей, никак не могу позволить этому случится, не хочу видеть, её грустной из-за своей семьи, как никак, я глубоко понимал, что Гордон ни в чем не был виноват, он повел себя как настоящий отец, как глава семьи, который попросту хотел защитить своих близких, будь я на его месте поступил бы абсолютно также, даже нет, еще хуже, я бы точно отрубил голову тому, кто посмел вот так терзать невинную душу моей дочери.

Поэтому, я и шел на все это, рискуя своей жизнью, потому что понимал, что невиновный не должен сидеть в тюрьме. Я не хотел, чтобы страдала Вирджиния, хоть и она была инициатором всего этого ужаса и всей этой истории, я просто не хотел никому делать больно.

Да, это странно, что из моих уст выходят подобные слова, так как, я всегда был тем, кто не проявлял ни к кому чувства жалости и снисхождения. Я не отрицаю, что внутри меня всегда было чувство мести, да, я любил мстить, любил видеть в глаза людей страх, наблюдать за тем, как они раскаиваются в своих делах, конечно, если бы не моя любовь к Латифе, я точно также бы поступил с её отцом, поставил его на колени, но, в ситуации которой я нахожусь, я никогда так не смогу поступить, её счастливые глаза мне дороже всего этого мира.