Он сделал это! Он признался! Сообщил всем, что он гей! И теперь он чувствует себя по-настоящему свободным. Сидя здесь сейчас, весь в крови и, возможно, со сломанным зубом, Микки чувствует, как с его плеч падает груз лжи и страха быть обнаруженным. Ещё никогда он не чувствовал себя настолько свободным! И хотя его каминг аут прошёл под давлением Йена, Микки понимает, что рыжий был прав. Больше никто не будет иметь власть над ним (кроме, возможно, того самого рыжего исключения), ни его сука-жена, ни его ебанутый отец. Расцветающая лёгкость в душе дарила Микки надежду на лучшее будущее, и он хотел в неё верить.
Он ещё толком не пришёл в себя, анализируя всё, только что произошедшее, когда Йен подошёл к нему, поцеловал в голову и произнёс тихое «Пошли домой». И это действительно было приятно и по-настоящему ассоциировалось с тем лучшим будущим, о котором он начал мечтать. У него есть дом, и у него есть Йен. В конце концов, что ещё ему нужно?
- Да, - отвечает он. – Хорошая идея.
Он поднимается. Они не берутся за руки или ещё что, они просто идут рядом. Молчат. Как часто они разговаривали?? Похоже, что слова им не так уж и нужны, чтобы понимать друг друга. Возможно, что сейчас Йен, как и сам Микки, анализирует всю сложившуюся ситуацию и делает определённые выводы. Микки почему-то уверен, что Йен придёт к тому, что он не должен был так поступать, не должен был давить на брюнета и заставлять его открываться, когда тот не готов. Но, правда в том, что Йен не виноват, он не настаивал, он просто расставил приоритеты и рассказал о них Микки, и так вышло, что он больше не был заинтересован иметь тайные связи и скрываться ото всех. Так вышло, что Микки не хотел его терять, он был готов на всё, чтобы Йен больше никогда от него не уходил. Так вышло, что лишь за пару секунд Микки тоже расставил свои приоритеты, и, если Йен хотел открытых отношений, а сам Микки не хотел потерять рыжего, то так тому и быть! И это было правильным решением. Это был один из тех правильных поступков, которые он ещё намерен совершить в их будущем.
В доме Галлагеров ещё кое-где горит свет, но все спят, и дом погружен в тишину. Йен отводит Микки на второй этаж к ванной комнате, им навстречу оттуда выходит сонный Лип.
- Что, блядь, с вами произошло? – тихо произносит он, но даже так понятно, что он удивлён.
- Подрались с Терри, - коротко отвечает Йен, пропуская Микки в ванну.
- Этого мудака опять выпустили??
- И опять забрали. Давай потом, чувак, - Йен не дожидается ответа брата, проходит вслед за Микки и закрывает дверь.
Они раздеваются, также сохраняя тишину, только когда Йен снимает футболку, он шипит от боли в рёбрах. Микки наблюдает за тем, как рыжий регулирует воду в душе, забирается в него и жестом приглашает Микки. Он залазит следом. Брюнет молчит, когда Йен начинает смывать с его лица и волос засохшую кровь, прилипшие пыль и грязь. Он только держится за его талию и смотрит на ключицы своего парня, прослеживая по ним красные дорожки.
Красно-серая лужа у их ног постепенно смывается, сменяясь обычной бесцветной, а они продолжают стоять.
- И что теперь? – как-то неловко интересуется Йен. Его руки в волосах Микки, он бездумно их перебирает, даже не замечая этого.
- О чём ты, блядь? – брюнет поднимает голову, чтобы, наконец, посмотреть на лицо рыжего.
- Я о том, что будет дальше, - с таким же безобидным лицом отвечает Йен. – В смысле, теперь я могу целовать тебя на людях?? Обнимать тебя? Держать за руку?
- Ты совсем умом тронулся?! Похоже, что тебя не по рёбрам били, а по голове, - возмущается Микки. Йен смотрит на него вопросительно и поднимает свою бровь, а на губах расцветает совершенно блядская улыбка. Микки приложил бы его лицом об кафель, если бы у него остались хоть какие-нибудь силы. – Ебануться можно! Мы не будем ходить как два ебучих педика, держась за руки, понял! Вот ещё не хватало. Может, мне ещё розовыми футболками запастись и радужный флаг купить?
- Эй! Никто не предлагает тебе этого. Я просто спросил, - Йен перемещает руки на талию брюнета и прижимает его ближе к себе. – А как на счет поцелуев??
- Никаких поцелуев, - так же резко отвечает Микки. – Мы будем целоваться дома или в какой-нибудь подсобке, или ещё где, и только наедине, но, если будешь доёбываться до меня на людях, ты получишь в нос.
Йен заливается смехом. Только сейчас он замечает, насколько смешным может быть Микки, когда злится, особенно сейчас, когда запрещает ему публичные поцелуи, но неосознанно трется об него своей эрекцией.
- Хорошо, - соглашается Йен, а потом наклоняется и целует своего парня, в конце концов, сейчас они только вдвоём.
Общий настрой как-то стремительно меняется, перетекая из задушевного умиротворения в пылкую страсть. На Микки накатывает осознание того, что их прошлая ночь могла быть последней, что, если бы он не открылся сейчас (то, возможно этого не случилось бы никогда), то сейчас бы Йен не обнимал его как что-то драгоценное, Йена вообще не было бы рядом. Он бы до конца своих дней был бы сутенёром, жил бы со шлюхой-женой, воспитывал бы сына, которого не любил. Он ненавидел бы свою жизнь, себя и всех вокруг. Самым лёгким выходом было бы наложить на себя руки, но на это у него не хватило бы смелости. Возможно, он бы спился, стараясь потопить в алкоголе своё горе и свою единственную любовь. Он бы стал похож на Терри.
К счастью, желание быть рядом с Йеном оказалось сильнее страха быть геем, и сейчас Микки мог наслаждаться руками и губами своего парня и при этом не ненавидеть себя. Они исступлённо целовались, тяжело дыша. Одна рука Йена лежала на талии Микки, а вторая держала его за подбородок. Без сомнений, сейчас всё шло к одному, и Микки собирался идти до конца.
Брюнет прервал поцелуй и начал расцеловывать шею, ключицы и грудь рыжего, руками лаская его торс, бока и бёдра. В голове всё никак не укладывалось, что он мог лишиться всего этого. Этих сильных рук, длинных пальцев, прекрасного стройного тела, всех этих веснушек на плечах, этого твёрдого крупного члена. Оох!! Он был рад, что всё это всё ещё его. Микки неловко опускается на колени, он скользит языком в ямку пупка, целует нижний пресс, замечая, как дрожат мышцы, а кожа покрывается мурашками. Он берёт в руку член своего парня и слышит его глубокий вдох. До сих пор Микки никогда не делал этого по собственному желанию, но никогда не отказывал Йену, когда тот просил. Ему кажется, что тогда он был ещё не готов. Но сегодня день, когда он преодолевает свои страхи, и он хочет этого, поэтому ни секунды больше не размышляя, он берёт член Йена в рот.
В его голове не взрываются фейерверки, а глаза не заполняются слезами от счастья. Нет ничего такого, всё происходит, как и обычно, только разве что по его собственному желанию, и удовольствия от этого, возможно, чуточку больше. В волосах сжимаются пальцы Йена, а сам он издаёт еле сдерживаемый стон. Как и всегда рыжий немного подаётся вперёд, но Микки держит его одной рукой за бедро, не позволяя ему двигаться, а второй рукой он сжимает основание члена, чтобы Йен не кончил раньше, чем трахнет его.
- Ах! Блядь! – вырывается из рыжего, когда брюнет берёт особенно глубоко и сглатывает, раздражая стенками гортани чувствительную головку члена.
Это служит Микки сигналом отстраниться. Он восстанавливает дыхание и облизывает свои совершенно блядского красного цвета губы, продолжая медленно двигать рукой по члену. Йен, только что переживший миниоргазм, останавливает его, помогает подняться и целует. Опять жарко, влажно, скользко, но так приятно! И этот его шершавый язык, который стремится достать до самых гланд! И эти зубы, кусающие до боли, оставляющие метки! И эти губы, всасывающие до онемения! И нет ничего лучше этого!
- Я где-то тут видел галлон смазки Карла, - тихо в губы говорит Йен, отстраняясь. Микки лишь кивает.
Парень отдёргивает шторку в сторону, стараясь сделать это как можно более аккуратно, чтобы не расплескать воду по полу и их одежде. Он обводит взглядом небольшое помещение и находит то, что искал. Йен одной ногой вылезает из ванны, чтобы в следующий момент вернуться к своему парню обратно, но уже с огромной банкой в руках.
- Серьёзно? – смеётся Микки
- А ты чего ожидал?? – отвечает Йен, открывая банку. – Странно, что она здесь, а не в его комнате.
- Может, там есть ещё одна? – забавляется брюнет.
- Может быть, - Йен посылает ему многозначительную улыбку и опускает пальцы внутрь, зачерпывая достаточное количество смазки. – Разворачивайся, - командует он после, указывая головой на стену.
Микки всё ещё смеётся, но послушно разворачивается спиной к рыжему, руками опираясь на кафель, о который не так давно хотел размазать наглую лыбу своего парня. Йен специально не спешит, заставляя Микки томиться в предвкушении. Он разогревает смазку в руках, потом медленно и аккуратно пристраивается за брюнетом, целует его шею, плечи, лопатки и только потом скользит пальцами в ложбинку, дотрагивается до сжавшегося колечка мышц. Микки выдыхает, сжимает кулаки, оттопыривает зад навстречу йеновым пальцам, откидывает голову ему на плечо.
Они трахались вчера, и можно было бы обойтись без подготовки, но Йен всё равно не спешит, с садистским удовольствием продолжая смазывать и растягивать вход и наблюдать за тем, как ведёт Микки от удовольствия. Брюнет не говорит ни слова, терпит и пытается насадиться на пальцы. Даже эта пытка кажется ему удовольствием, когда он периодически возвращается в сознание и вспоминает, что этого могло бы уже не быть. А Йен осыпает его плечи поцелуями и свободной рукой ласкает его член.
- Прекрати меня мучить, лучше выеби уже! – не выдерживает брюнет, когда длинные пальцы Йена задевают его простату. Рыжий довольно улыбается, как будто это именно то, чего он ждал. Микки лишь переводит дух, положив голову на руки, пока его парень смазывает свой член. И, когда он чувствует, наконец, проникновение, как йенов член наполняет и растягивает его снова, Микки облегченно выдыхает.
Глаза Микки закрыты, его лоб всё ещё лежит на скрещенных руках, он тяжело дышит, лишь иногда позволяя стонам выходить из него, а Йен трахает его, размашисто, быстро, глубоко, как он любит, и крепко держит поперёк талии, второй рукой также опираясь на стену. Брюнет на шее чувствует горячее дыхание парня, и он чувствует себя таким счастливым и свободным в этот момент, что это нельзя передать одними словами.
Когда сдерживаться уже нет сил, Микки опускает руку к своему члену и начинает дрочить, доводя себя до умопомрачительного оргазма. Он стонет имя Йена, изливаясь на кафель. Рыжий кончает следом, успев сделать ещё пару толчков. Микки чувствует, как в нём разливается сперма, отмечая, что они не использовали резинку, и делая заметку, что надо будет отматерить Йена за это.
Они восстанавливают дыхание, рыжий осторожно выходит из него, открывая путь для выхода своего семени. Микки считает, что это неприятное чувство, стараясь вымыть из себя как можно больше. Они стоят под душем вместе, целуются. Опять молчат.
Так же, молча, выходят, наконец, из душа, вытираются, собирают свои вещи и идут в комнату Йена. Микки ложится на кровать, и нирвана накрывает его с головой, только сейчас он понимает, насколько устал и вымотался за этот день, и лежать здесь сейчас в объятиях Йена прекрасно и успокаивающе.
Он вдыхает запах рыжего и понимает, что наконец-то свободен.
