Микки часто просыпается первым, идет отлить, а потом возвращается, прижимается холодным животом к горячей спине Йена и негромко смеется, когда слышит недовольное ворчание Галлагера.
Микки Милкович не большой любитель, и уж точно не спец самоанализа, но иногда по утрам, он размышляет о том, как сложно ему было не прибить эту рыжую сучку за все выкрутасы, как сложно было держать себя в руках, когда жизнь поворачивалась задом и при этом ухитрялась трахать его во все места, как сложно было сказать себе "да, ты такой, ты это делаешь, и мнение других тебя не ебёт".
Последнее - было самым сложным.
Этим утром Микки снова проделывает свой трюк "холодный живот/горячая спина", давится смехом, но уже через мгновение давится воздухом, застрявшим в груди, оттого, что Йен прижал его к постели, и водит возбужденным членом по спине Милковича...
Микки матерится и стонет, цепляется руками за спинку кровати и чувствует, как его заполняет Йен: его член, его запах, его голос и частое дыхание.
- Скажи мне, скажи. - требует Йен и толкается так быстро, что у него самого от удовольствия кружится голова.
- Люблю... тебя... - почти кричит Микки и кончает.
Он стонет, когда чувствует, как сперма забрызгивает его спину и зад, а член Йена снова внутри - одно резкое движение. отправляющее в нокаут, "контрольный в лоб".
- Сссука! Да!
Йен смеется и скатывается с Микки:
- Да, да, с добрым утром.
