– Дафай уфе, – проорал Милкович в голос, закусывая удила, оставляя на блеске хромированного металла следы зубов.
Знай он, чем может закончиться очередная ебанутая идея, пришедшая в припизднутую биполяркой голову его хахаля, вряд ли бы согласился Микки доверить Галлагеру выбор новой секс-игрушки и предоставить свою задницу для хитровыебанных экспериментов рыжего.
Но вероятность того, что в случае отказа девятидюймовый хуй с легкостью найдет себе другого добровольца, была слишком высока, а бегать по всему Бойзтауну в поисках Йена, трахающего какого-то посыпанного блестками мудака, Милковичу не хотелось, впрочем, как и ставить на специально отведенную в спальне полку новый «шедевр» кинематогрофа с участием «бледного».
Да и собственный хер, узнав о перспективе близкого знакомства соседствующей с ним дырки с «дельфинчиком» или связкой анальных шаров, заинтересованно дернулся, поддерживая идею Галлагера, мешая языку Микки во рту того вывернуться в знаке протеста.
Вот только запал брюнета быстро снизился до отметки «может, не надо?», когда по возвращении домой в одной руке своего бойфренда тот нашел набор кожаных ремешков с металлическими пряжками и небольшим железными стержнями, в другой – длинную анальную пробку с прикрепленным к ней мохнатым хвостом, а в ярко горящих зеленых глазах Йена обещание все это запихнуть в его поджавшееся в испуге отверстие.
Но перетянутый черными полосками, сильно контрастирующими с бледностью полотна его кожи, с кусками металла во рту и в привычной для него коленно-локтевой позиции, Микки лишь на секунду вспомнил о мысли опротестовать подобное действо, громко рыча и шипя в нетерпении, отклячивая зад и раскачивая перед широко улыбающимся сзади Галлагером хвостом, раскрывая губы и настойчиво требуя:
– Сфука, выеби уфе меня, бляфь, – звеневшие от напряжения меж широко разведенных бедер яйца пускали по перевозбужденному телу определенного рода вибрацию, заставляя терять над собой контроль и перестать обращать внимание на признаки боли и жжения в растянутой резиной дырке, сосредотачиваясь исключительно на хаотичном движении в мошонке «головастиков», отчаянно ищущих выход.
– Неправильно, – усмехнулся рыжий, потянув за вожжи, вынуждая брюнета оторвать руки от матраса и подняться на согнутые в коленях ноги, звучно простонав в момент, когда кончик пробки внутри него в очередной раз задел чувствительную точку. – Ты нарушаешь правила, Микки, – наматывая на руку ремень, с каждым оборотом все сильнее сжимающий голову Милковича, пока бледная ладонь не соприкоснулась с затылком парня, прошептал Галлагер ему в ухо, чуть наклоняясь, второй рукой проворачивая игрушку в заднице бойфренда, наслаждаясь увеличением диапазона голосовых связок того на дополнительную октаву. – Ты должен говорить лишь...
– И-го-го, бляфь, – изначально посылающий рыжего с подобными требованиями по всем известному адресу Микки готов был сейчас хоть квакать, лишь бы эту чертову латексную пытку поскорее закончили и длинный резиновый стержень, наконец, сменили не уступающим ему в размерах хуем.
– Хороший мальчик, – получил в ответ он заслуженную награду и ощутимый шлепок широкой ладони по румяной горячей щеке.
– Нахуй ифи, – дернул головой Милкович, растягивая угол рта железом, морщась от боли, но не позволяя зеленым глазам увидеть намека на слабость.
– Нет, Мик, это исключительно твой пункт назначения, – усмехнулся Галлагер, чуть ослабевая упряжь и отталкивая от себя покрытое потом тело, резко дергая за меховую игрушку напротив своего паха, с отчетливым «чпомк» освобождая покрасневшее, блестящее смазкой анальное отверстие парня для дальнейших манипуляций под громкий скрежет зубов Милковича по металлу.
Непривычный к продолжительной подготовке Микки, терпения которого обычно едва хватало на то, чтобы Йен успел его смазать, зажмурил глаза в ожидании боли проникновения толстого члена в анус, но, впуская в себя массивную голову и не почувствовав жжения, удивленно вскинул брови, наслаждаясь лишь приятным давлением твердого органа на эластичные стенки, медленно скользившие по гладкому стволу.
В момент, когда его покрытые мелкими мурашками половинки задницы соприкоснулись с бледными бедрами парня сзади, запрокидывая голову, лаская кожу затылка о длинные пальцы, крепко сжимающие ремень.
– Как офуенно, – поделился он с Йеном своими впечатлениями, чувствуя первое прикосновение головки члена к воспаленной железе, едва не разорвавшее его выдержку мощным оргазмом, удерживая его в переполненных спермой яйцах собственной рукой, блокируя извержение тисками пальцев.
– Микки, ты опять начинаешь? – недовольно проговорил рыжий, подозрительно пиздливый сегодня, дергая рукой с уздечкой, царапая лицо бойфренда металлическими кольцами.
– Пфр-фр-рр, – попытался вновь послать Галлагера брюнет, но из растянутого рта его вырвалось лишь животное фырканье, удовлетворившее ожидание Йена, начавшего медленные движения тазом.
Запах пота и смазки наполнял легкие глубокими вдохами, подстраивающими свою частоту под ритм толчков члена в растянутом отверстии, нетерпеливо сжимающемся при каждом новом проникновении толстого органа вглубь горячей плоти, приближая желанный момент разрядки, каждый раз прерываемой резкой остановкой рыжего или новой болью воздействия железного удила на влажные от слюны губы Микки.
Наперекор желаниям трахающего его парня двигаясь назад, Милкович самостоятельно насаживался на твердый ствол, вбирая его в себя на всю длину, получая в награду удар головки по простате, и закатывал глаза под веки, ускоряя ход ладони на собственном изнывающем в желании члене, блокируя дрожь перевозбужденного стояка пальцами, сжимая головку и царапая ногтем блестящее отверстие.
– Бля, дафай, фука, – взмолился он, когда рыжий в очередной раз решил испытать его выдержку, замирая на месте, и резко дернулся к нему, сталкивая собственные, звеневшие кожаные колокольчики с мошонкой бойфренда, ответившего на его действия протяжным стоном.
Возможно, имей в своем арсенале пару утренних дрочек в душе или торопливый минет для разогрева, Галлагер смог бы наказать Микки за непослушание, но огромный тугой узел возбуждения внизу его живота не позволил рыжему и дальше строить из себя полового гиганта, вынуждая поддаться на уговоры своего парня, и в несколько быстрых толчков нарастить темп движений до привычной скорости, отбивая на простате брюнета знакомый обоим ритм.
Растрахивая блестящую дырку и оттягивая вожжи, заставляя Милковича выгибаться дугой, рыжий хрипел и рычал, входя в парня все глубже, качая бедра в такт отрывистым вздохам сквозь плотно сомкнутые зубы, помогая себе свободной рукой, оставляющей очередные следы на бедре любовника, расфокусированным взглядом отмечая каждое новое проникновение члена в анус брюнета, окончательно лишаясь сил в попытке сдержать собственный оргазм в момент, когда мышцы заднего прохода Микки сильно сжались вокруг него.
Мощной струей вязкой спермы пачкая простыни, воя что-то нечленораздельное в пустоту пропахшей потом и продолжительной еблей спальни, Милкович сильно сжал челюсть на хромированном металле и запрокинул голову к потолку, наслаждаясь проходившей по телу волной долгожданной разрядки, сокращаясь вокруг подрагивающего внутри ствола, чувствуя наполняющую его горячую влагу.
***
– Бля, я, кажется, фуб фломал, – перед тем как забраться в постель к рыжему, недовольно проворчал вернувшийся из душа Микки, шаря во рту пальцами, проверяя целостность тридцати одного.
– Дай, посмотрю, – попросил Галлагер, принимая сидячее положение, обхватывая запястье брюнета и отстраняя его руку ото рта в желании самостоятельно убедиться в подозрениях своего парня.
– Вот этот, – указывая на пострадавшую пятерку, пожаловался Микки, царапая кожу подушечки об острый край.
– Точно, – обреченно признал рыжий, разочарованно отмечая вынужденную потерю части премоляра. – Эх, Мик, не участвовать больше тебе в скачках, – усмехнулся он, бросая быстрый взгляд на лежавшую теперь на тумбочке сбрую.
– Да пошел ты, – наградив своего парня привычным жестом в виде среднего пальца перед носом, огрызнулся Милкович, но улыбки на губах сдержать не смог. – Стоматолога мне оплатишь, извращенец чертов, – сообщил он Йену, забираясь под общее одеяло и вытягивая ноги.
– К коновалу завтра запишу, – продолжал ехидничать рыжий, устраиваясь рядом, закидывая свои длинные конечности на Микки.
– Мудак, – лишь ответил тот, но рук и ног бойфренда с себя скидывать не спешил. – Вот тебе и «и-го-го», блять, – проворчал он, вновь нащупав во рту сломанный зуб, и улыбнулся, понимая, что потеря кусочка эмалированной тверди – не такая уж большая плата за охуенный оргазм.
