Пролетая перекрёстки

Запись 52

Запись от 22 октября 2015 г.

За последний месяц у меня почти ни разу не менялось настроение, и по этой причине я так и не смог придумать свой последний розыгрыш. Эта мысль привела меня к тому, что нужно сделать всё наоборот: просто нормально попрощаться. Купить медперсоналу цветы, конфеты и, может быть, пару бутылочек вина. Мне захотелось оставить после себя добрые воспоминания.

Когда я увидел, что медсёстры снимают простынь с моей постели и проверяют содержимое моих тумбочек, мне стало немного страшно. Я понял, что настал тот самый момент, когда пора уходить. Я с тревогой посмотрел на своих соседей по палате, а затем уставился на груду постельного белья. Выйдя из палаты, я сел на деревянное кресло и стал думать, что делать дальше. Из палаты вышел и Стив, окинув меня своим странным взглядом. Присев рядом, он заговорил первым:

— Я знаю, что ты обманул меня тогда с Мухой, — ударяя меня по плечу, произнёс он.

— Лунатик на самом деле ответил мне словом «нет».

— Правда?

— Клянусь.

— Я буду скучать, — признался Стив, а затем расплакался.

Я приобнял своего соседа, думая о том, как бы стерпеть, чтобы не расплакаться и самому.

— Я через пару дней приеду ещё, — сообщил я.

Через несколько минут из палаты вышли медсёстры и сообщили, когда мне забирать документы. Вот так, просто и без лишнего.

Когда всё было готово, я вернулся в палату и собрал вещи. Не зная, что делать дальше, я замер в центре палаты и, погрузившись в мысли, простоял так несколько минут. Меня никто не тормошил и не звал в тот момент, от чего я сумел собраться и успокоиться. Наступало время прощаться, и я постарался не тянуть, чтобы не делать хуже. Я присел на кровать к Лунатику и, положив руку ему на плечо, стал наблюдать за обратной реакцией:

— Пока, дружище! Не забывай, что ты здесь самый крутой, — сообщил я.

Лунатик кивнул в ответ, а затем произнёс своё привычное «да». Приобняв его на прощание, я еще раз похлопал его по спине и поднялся с кровати. Обняв Стива, я сообщил, что он только второй по крутости, но всё равно замечательный и добрый человек. Стив рассмеялся, а я, опустив глаза, осознавал, что именно сейчас и пора уходить.

Подойдя к кровати, я поднял сумку и напоследок окинул взглядом всю палату. В утреннем осеннем свете она смотрелась по-особенному мрачно, что отражалось тяжестью внутри. Я долго ждал этого момента, но всё не мог решиться открыть дверь и просто выйти. Лунатик всё так же сидел, сжав руки между коленями и опустив голову, а Стив, грустно улыбаясь, следил за моими действиями. Я обернулся и зашагал к двери, боясь, что не смогу сдержать своих ощущений. Я помахал своим соседям по палате, а затем ушёл. Выйдя из лифта, я вытер рукавом лицо и направился к выходу из больницы, где меня ждали родители. Это был особенно тяжёлый момент, и даже составленный план прощания не вызывал во мне других эмоций. Наоборот становилось как-то тошно.