Пролетая перекрёстки

Запись 29

Запись от 14 июля 2015 г.

Когда приехали родители, я старался не попадаться им на глаза, оттого стал подлавливать моменты, когда безопаснее всего убежать из дома. Оказываясь на улице, я бродил до позднего вечера, чтобы из-за приглушённого света в квартире мне было легче проскользнуть в комнату, скрывая свои ссадины.

Так как у меня появилось больше свободного времени вне дома, я направился в парк, чтобы доиграть партию. Когда Инесса Генриховна увидела меня, то на её лице на секунду отразилось беспокойство:

— Это уже не похоже на падение с мотоцикла, — сообщила она.

— Это я связался не с той девушкой.

— Смотри, что выходит, — задумалась собеседница, — сперва появляешься целый, затем покалеченный, а сейчас вообще еле передвигаешься. В следующие несколько дней ты умереть собираешься?

Я рассмеялся от её вопроса, потому что получалась действительно подобная прогрессия.

— Мы успеем доиграть партию, — ответил я.

— Хорошо, — ответила Инесса Генриховна.

И партию мы действительно доиграли, и с моей победой, которая была очень красивой. Я поставил мат конём, ладьёй и пешками, когда у Инессы Генриховны в арсенале оставались ферзь, слон и несколько пешек.

— Ну вот, как я и обещал, — сказал я.

Ответа я не получил и потому решил продолжить:

— Раз партия доиграна, то и проклятие снято, а значит, теперь за мной не будут гнаться всякие приключения с авариями и драками.

— А что, вдруг действительно так. Главное не осознать, что это может быть чем-то психосоматическим.

— Я понимаю, о чём вы.

— И как же так?

— Вы такая злая из-за поражения? – перевёл тему я.

— Это не было поражением.

— Как же так?

— Это была тактическая любезность.

— А, вот оно что, значит, вы и не такая злая, какой себя показываете, — улыбнулся я.

— Наверное.

Я догадывался, что поражение Инессы Генриховны как-то связано с её фоновыми мыслями. Шахматы, книги, прогулки в парке были для неё отвлечением от каких-то личных проблем. Возможно, семейных. Но я не закрывал глаза на вероятность, что она могла действительно просто уступить. Вполне вероятно, что таким образом она хотела поддержать меня, так как мой внешний вид вовсе не внушал уверенности, что я наслаждаюсь своим последним школьным летом. Таковы были мои предположения.

Спустя несколько минут я сел на мотоцикл и направился в западном направлении от парка. К сожалению, событие около подъезда вызвало достаточные трудности в управлении моим Уралом, но до тех пор, пока у меня получалось находиться на дороге, я продолжал рисковать. Выехав за город, я остановился около пустого зелёного поля, над которым сгустились оранжевые облака. Одинокое дерево, видневшееся вдалеке, не давало покоя моим ощущениям. Это было бы идеальное место для закатов и разговоров. Я постоял немного, осмотрел окрестности, чтобы запомнить расположение, а затем направился в сторону своего дома.

Когда я шёл от гаража, то решил задержаться на улице, чтобы послушать музыку. Проходя мимо спортивных сооружений, окружённых забором, я решил, что было бы интересно забраться туда и, лёжа на футбольном поле, посмотреть на звёзды.

Я быстро перелез через забор, а уже через минуту лежал на спине в центре футбольного поля, раскинув руки и ноги. В эту ночь хорошо просматривались звёзды, из-за чего я надолго погрузился в собственные мысли и фантазии. Я вспоминал прошлые дни и что мог бы сделать, чтобы избежать последних событий. Я вспоминал светловолосую одноклассницу и мою знакомую в соседнем городе.

Позже я слышал чьи-то шаги и голоса вдали, но в полусне решил, что это кто-то выбежал на пробежку, и потому не придал данной информации никакого значения. В следующий раз сознание пришло ко мне уже в больнице скорой помощи. Декорации вокруг изменились: не было звёздного неба и ощущения тёплого поля под спиной. Потолок кружился, и всё, что было более и менее объёмным по размерам, стало размазываться вертящейся окружностью, словно из сцены на футбольном поле я погрузился в «Звёздную ночь» Ван Гога на фоне звука натянутой струны.