Помни меня

2.2

-Мерелин?- отец удивленно посмотрел на меня, даже немного смутился. Я молчала, он тоже,-... ты давно приехала?

-Достаточно,-я смотрела на него в упор. Нежных чувств особо у меня не проявилось,- как мама?

-Она сейчас дома,- мне было как-то неуютно с ним разговаривать,-  тот парень, которого привезли вчера рано утром, ты с ним?

-Тебя волнует моя личная жизнь?- я спросила это с таким сарказмом, что на пару секунд мне действительно стало жаль этого человека. Он ведь растил меня.

-Мерли, я знаю, что мы с мамой наговорили тебе тогда... На самом деле это все не так, просто разозлились очень сильно и...-он пытался правильно сформулироват свою речь, чтобы не потерять со мной контакт снова.

-Мне пора,-я развернулась и направилась в сторону нужной палаты.

-Мер,- папа снова позвал меня, я оглянулась,- прости, дочка,-я не ответила, лишь продолжаила заранее выбранный путь. Сердце стучало, я снова начала чувствовать ту боль, которая захлеснула меня в тот день, когда они отказались от меня. Я прекрасно помню свою жизнь до Луи и Дея. 

Тогда мы еще жили в Чикаго, я была совсем ребенком, училась в школе. Да, я именно училась. Никаких друзей, никакой любви. Родители пыталиь сделать из меня образец, совсем позабыв, что я живая, и мне тоже хочется каких-то развлечений. За всю школьную жизнь у меня не появилось ни одного друга. Правда, я тогда познакомилась с Роби, но общаться мы начали уже после выпускного.

Мне стукнуло 18, школа позади, пора выбирать университет. Дедушка завечал мне больницу, так что родители готовили меня к наследованию "этой реликвии", они сами медики. Дед переехал в Германию, когда был совсем молод, он основал больницу, которая в наши дни считалась одной из самых лучших в мире. И все это хозяйство должно было достаться мне. 

Я подала документы в университет Чикаго, меня приняли с радостью. Школьные годы не прошли безуспешно, я действительно знала и интересовалась медециной. Но тут, дедушка умирает, больница, предназначавшаяся мне, осталась без главнокомандующего. Мои родители решили переехать в Берлин, чтобы руководить и не загубить то, что дедушка строил годами. Я же убедила их оставить меня в Чикаго, университет был хорошим, я уже начала учиться, поэтому они отступили. Наконец-то я получила ту свободу, о которой даже не мечтала. Естественно, человек, который сидел почти всю жизнь за "решеткой опеки", был бы безумно счастлив вырваться оттуда. Я поддалась. Многочисленные знакомства, вечеринки, шумные компания- вот, что я выбрала. Днем я училась, ночью развлекалась. Я просто жила на энергетиках, понимая, как сильно они губят мое здоровье, но это волновало меня меньше всего. Я просто радовалась каждому дню.