Свечка загорелась, и крошечная деревянная лодчонка до краев наполнилась теплом.
Огонек затрепыхался на холоде, словно птичка, пойманная в силки. Лили закрыла его ладонью, защищая от ветра, присела на корточки и бережно передала свою лодочку в холодные руки Озера. Волны тут же выхватили ее у нее из пальцев и понесли прочь.
Люди вокруг один за другим передавали друг другу пригоршни тепла, спускались с ними к кромке озера и осторожно опускали на воду. В этот вечер не было разницы между преподавателями и студентами. Общее горе сплотило всех.
Дамблдор, облаченный в простую черную мантию и круглую черную шапочку, стоял на небольшой деревянной кафедре и читал прощальную речь. Свечи мерцали вокруг него, и свет расплывался кругами, так что директора было почти не видно.
— В Хогвартсе есть традиция, — говорил он, и его громкий голос зычно и ясно разносился над водой, отбрасывая эхо в полную звезд глубину. — Свой первый и последний путь мы совершаем по воде...
Лили смотрела, как Джеймс пристраивает на воле свой огонек. Видя, что лодочка не поплыла за остальными, Джеймс украдкой подтолкнул ее пальцем и горло Лили схватил странный спазм.
Она просто вдруг ни с того ни с сего вспомнила, как на первом курсе летом они все пускали кораблики на Озере.
Тогда они верили в то, что именно их жизнь будет самой-самой лучшей в этом мире. В том числе и те, в честь кого теперь плыли огни по черной глади...
И тут ужас ледяной иглой пронзил сердце Лили, всё тело враз онемело и перед глазами всё поплыло.
Боже...
Это её вина.
Она выбирала, кого дезиллюминировать первым, а кого вторым...
Это она выбирала, кому жить, а кому нет.
Не Пожиратели... а она...
... Мальчик и девочка в купе.
Секунда сомнений — и она выбирает девочку, потому что она еще совсем маленькая, а мальчика выволакивают из купе, пока они прячутся в углу. Его испуганное лицо в купе... его улыбающееся лицо в небе над озером. Он мог бы жить сейчас, ходить на уроке, есть, спать.
Лили Эванс распорядилась иначе.
Лили закрыла голову руками и сжалась в комок.
Как она теперь будет жить с вирусом этой правды и вины в крови?
Как?
Как?
Джеймс выпрямился и оглянулся, хотя Лили не говорила ни слова. Пару секунд они просто молча смотрели друг на друга. А потом Джеймс решительно подошел к ней, проваливаясь в песок и гальку и обнял, обхватил Лили так крепко, как ещё никогда не обнимал.
— Я помню, как много лет назад мальчик по имени Том Реддл впервые пересек это озеро и переступил порог нашей школы в надежде найти здесь верный оплот своему сердцу. Знания очаровывали его... возможности ослепляли. В прошлом месяце этот мальчик объявил нашему миру войну. И Хогвартс... первым понес утрату. Невосполнимую утрату.
Дамблдор на секунду замолчал, оглядывая собравшихся у его кафедры людей, и берег провалился в такую тишину, что слышно было, как потрескивал воск на свечах.
— Пятьдесят замечательных, чудесных человек больше никогда не войдут в Большой зал. Не придут на школьные уроки. И не подбросят вверх свои шляпы, когда придет время уходить. Никогда не осуществят свои изумительные, прекрасные мечты.
Слизнорт тихо высморкался в платок. Лицо его было красным от слез.
Джекилл рядом с ним смотрел себе под ноги и едва заметно кивал, печально поджимая губы. Мадам Помфри плакала громко, не таясь — среди погибших учеников был ее тринадцатилетний племянник. Макгонагалл похлопывала ее по плечу, крепко прижимая платок к губам.
— Помните о ваших замечательных, честных, храбрых и добрых друзьях, — Дамблдор поднял хрупкие старческие руки в слишком тяжелых для них рукавах. — Помните о них, чтобы они всегда могли жить в наших сердцах. Помните о том, как мимолетна и как прекрасна жизнь. И никогда не забывайте о том, кто так жестоко и несправедливо отнял ее у них...
Пятно огней, достигшее середины озера, вдруг оторвалось от воды и огромным облаком света поднялось вверх.
Ученики страшно взволновались и ринулись к воде, но тут же замерли, когда в звездном небе над их головами вдруг возникло огромное изображение
Рыжие волосы...
Усыпанное веснушками лицо...
Невероятно красивые голубые глаза...
Взглянув на собравшихся учеников, девушка сочувственно улыбнулась, и на щеках появились две ямочки...
— Элизабет Керли...
Где-то в небе раздался хлопок. Один из огоньков взорвался, словно маленький фейерверк, и рыжеволосая девушка на фотографии превратилась в лопоухого паренька с россыпью родинок на щеках и большими карими глазами.
— Джеймс Миддлстоун...
Снова хлопок.
— Том Уитейкер... Пит Помфри, Артур и Кристофер Макмиллан, Пенелопа Питтипет...
Огоньки уплывали все выше и выше в небо.
Голос Дамблдора становился все громче и громче, перекрывая звуки взрывов.
— ... Рональд Бэлл и Сэм Аберкромби! Мы помним вас и любим. Где бы вы сейчас ни находились и куда бы ни держали свой путь... — Дамблдор вынул палочку и на секунду замер, глядя, как озеро куталось в вызолоченном тумане. А потом медленно поднял палочку вверх, и на конце ее зажегся огонек. Следом за ним несколько сотен зажженных палочек указало в небо. — Хогвартс всегда будет вашим домом!
