Останови моё безумие

Глава 8

ВЛАД.

Ро­дите­ли поз­во­нили, как и обе­щали. Я доб­ро­совес­тно опи­сал им весь день, про­ведён­ный вмес­те с мо­ими сёс­тра­ми. Мне по­каза­лось, что они нем­но­го ус­по­ко­ились. Ве­чером я пред­ло­жил Ли­зе с Ми­рой пос­мотреть фильм, они сог­ла­сились. Ли­за бы­ла за­дум­чи­во мол­ча­ливой, но не грус­ти­ла. Ми­ра, по­хоже, на­чала пе­рес­матри­вать своё от­но­шение ко мне, и я не чувс­тво­вал от неё хо­лод­ности. Я на­шёл ка­кую-то сов­ре­мен­ную мо­лодёж­ную ко­медию из ря­да тех, что тер­петь не мо­гу, но сес­трён­ки в один го­лос одоб­ри­ли, и мне приш­лось при­нять своё по­раже­ние. Прис­мотрев­шись, убе­дил­ся, что был прав — сю­жет был ба­наль­ным и скуч­ным, по­это­му гла­за то и де­ло сос­каль­зы­вали с эк­ра­на. Мы с Лиз­кой рас­по­ложи­лись на про­тиво­полож­ных от ди­вана крес­лах, Ми­ра за­няла сам ди­ван. К то­му же моё мес­то бы­ло не очень удоб­ным для те­леви­зи­он­но­го прос­мотра, но я, чес­тно, тер­пел, а вот Лиз­ка, ко­торая вро­де бы бы­ла очень ув­ле­чена филь­мом, сда­лась пер­вой.

— Что-то здесь пош­ла пол­ная не­сура­зица, я луч­ше пой­ду в Ин­терне­те по­об­ща­юсь или во­об­ще ля­гу спать по­рань­ше, — не­доволь­но про­бур­ча­ла она, под­ни­ма­ясь с крес­ла. — Ми­рок, ты как? Пой­дёшь спать?

— Я? Не-а, я хо­чу дос­мотреть фильм, — сон­ным го­лосом от­ве­чала Ми­ра, раз­гля­дывая Лиз­ку пла­ва­ющи­ми глаз­ка­ми.

— Ну лад­но, толь­ко не за­сижи­вай­ся тут, — нас­та­вила она сес­тру и у са­мой две­ри ки­нула на ме­ня мно­гоз­на­читель­ный взгляд так, что­бы он ос­тался не­заме­чен­ным на­шей млад­шей сес­трой. Я по­нял её не­мую прось­бу: «По­сиди с ней и прос­ле­ди, что­бы лег­ла по­рань­ше». Я не­замет­но кив­нул и ус­тре­мил гла­за на эк­ран, со­вер­шенно уве­рен­ный, что и без прось­бы Ли­зы не ос­та­вил бы Ми­ру од­ну.

Ко­медия, как наз­ло, и не ду­мала под­хо­дить к ло­гичес­ко­му за­вер­ше­нию, и че­рез пол­ча­са я за­метил, как Ми­ра еле дер­жит гла­за от­кры­тыми, но ес­ли бы я пред­ло­жил ей пой­ти спать, она неп­ре­мен­но сде­лала бы всё на­обо­рот, что­бы до­казать мне, что не ус­та­ла.

— Ляг на по­душ­ку, — как мож­но без­различ­нее бро­сил я, не от­ры­вая взгля­да от из­рядно под­на­до­ев­ше­го филь­ма. Слы­шу, как сес­тра на­чала ёр­зать, но всё же сде­лала, как я ска­зал. Это бы­ла оп­ре­делён­но хо­рошая идея. Че­рез нес­коль­ко ми­нут сес­тра стих­ла, я ос­то­рож­но пос­мотрел на неё. Гла­за зак­ры­ты, ма­лень­кая ла­дош­ка под­пи­ра­ет щё­ку, ко­лен­ки при­жаты к жи­воту и не еди­ного пос­то­рон­не­го зву­ка. Она дей­стви­тель­но ус­та­ла и по­это­му так быс­тро ус­ну­ла. Что­бы она не прос­ну­лась, вык­лю­чаю те­леви­зор — ме­ня, в от­ли­чие от сес­тры, не ин­те­ресу­ет кон­цовка глу­пой ко­медии — и про­дол­жаю ти­хо си­деть в сво­ём крес­ле, что­бы сон сес­тры стал бо­лее глу­боким, а то, ес­ли прос­нётся, бу­дет ос­па­ривать свою ус­та­лость. Я си­дел и смот­рел на неё спя­щую. Сей­час её чел­ка, ак­ку­рат­но зап­равлен­ная за ухо, не скры­вала ли­ца, и я мог смот­реть на неё, не та­ясь: она спит и не ви­дит, что я за ней наб­лю­даю. Мне вспом­нился тот об­раз, ко­торый я соз­дал для неё, ког­да уви­дел её ночью. Она при­виде­лась мне ан­ге­лом, ви­деть её та­кой без­мя­теж­ной и без­за­щит­ной во сне... она по­ис­ти­не бы­ла ан­ге­лом...

Я с опас­кой под­нялся с крес­ла и приб­ли­зил­ся к сес­тре, она не ше­лох­ну­лась, зна­чит не раз­бу­дил. Бе­реж­но под­нял сес­тру на ру­ки, и этот тёп­лый ко­мочек ут­кнул­ся в моё пле­чо, на мо­их гу­бах за­иг­ра­ла до­воль­ная улыб­ка, она бы­ла лёг­кой, не тя­желее то­поли­ного пу­ха. Я от­нёс её в спаль­ню и не­охот­но опус­тил на кро­вать — мне нра­вилось чувс­тво­вать её теп­ло, ощу­щать её в сво­их ру­ках. Я хо­тел зап­ра­вить вы­бив­шу­юся прядь, но сес­трён­ка приль­ну­ла к мо­ей боль­шой и не­ук­лю­жей ла­дони сво­ей ро­зовой щёч­кой, и я за­был, что пы­тал­ся сде­лать се­кун­ду на­зад. Она улы­балась во сне, а я улы­бал­ся на­яву. Скре­пя сер­дце выс­во­бодил ру­ку, вдо­воль нас­ла­див­шись так­тиль­ны­ми ощу­щени­ями, и ук­рыл сес­тру оде­ялом. Ос­та­новил­ся в не­пони­мании, что до сих пор де­лаю в её ком­на­те, но не в си­лах зас­та­вить се­бя уй­ти. Не знаю, сколь­ко ещё на­ходил­ся здесь, смот­ря на спя­щую Ми­ру, но мне всё-та­ки приш­лось уй­ти к се­бе, ког­да она на­чала во­рочать­ся, буд­то по­чувс­тво­вав моё при­сутс­твие. Я бы не смог ей это­го объ­яс­нить, по­тому что не мог объ­яс­нить это се­бе.

Я ле­жал в сво­ей пос­те­ли и не мог зас­нуть, в го­лове кру­тилось единс­твен­ное сло­во — «не­тер­пи­мость». Чувс­тво, ко­торое мы ис­пы­тыва­ем к на­шим родс­твен­ни­кам, чувс­тво, при­мешан­ное к бе­зого­вороч­ной люб­ви, чувс­тво, ус­та­нав­ли­ва­ющее грань меж­ду брат­ской лю­бовью и лю­бовью бо­лее чувс­твен­ной. Не­тер­пи­мость к кап­ри­зам сес­тры, к по­веде­нию, ко­торое бы­ло нап­равле­но имен­но на про­воци­рова­ние ме­ня, но по ка­кой-то ми­фичес­кой при­чине на ме­ня это не дей­ство­вало, ме­ня не раз­дра­жало и да­же не уми­ляло по­веде­ние Ми­ры. Буд­то с са­мого на­чала в сво­ём сер­дце я от­вёл для неё осо­бен­ное мес­то и прос­то ждал, ког­да она пол­ноправ­но зай­мёт его и бу­дет по­веле­вать в этих вла­дени­ях. Ког­да я стал из­вра­щен­цем? Я знаю от­вет на этот воп­рос: ког­да уви­дел её, ког­да на­шёл свою Ми­ру. Са­мое ужас­ное, что ме­ня это не пу­га­ет. Ме­ня не пу­га­ет осоз­на­ние, что люб­лю её не как сес­тру, что же­лаю её боль­ше че­го бы то ни бы­ло на этой зем­ле. И это не ог­ра­ничи­ва­ет­ся об­ла­дани­ем её те­ла, я хо­чу быть ря­дом, обе­регать и за­ботить­ся, ви­деть её счас­тли­вой. Мож­но бы­ло наз­вать это брат­ской неж­ностью, ес­ли бы... Ес­ли бы я не по­нимал, что не хо­чу де­лить эти чувс­тва ни с кем, не хо­чу, что­бы кто-то дру­гой был для неё важ­нее ме­ня. Я хо­чу, что­бы в моё пле­чо она уты­калась сво­им ли­чиком, что­бы во сне ль­ну­ла к мо­ей ла­дони, что­бы мою ру­ку сжи­мала в мол­ча­ливой прось­бе, что­бы на ме­ня смот­ре­ла и ме­ня ис­ка­ла. Мно­гого ли я хо­чу? Нет, не мно­гого, я про­шу не­воз­можно­го, но не хо­чу ос­та­нав­ли­вать­ся.

Го­ворят, ког­да де­ти рас­тут, вмес­те с ни­ми рас­тёт и их родс­твен­ная лю­бовь, и к ней при­меши­ва­ет­ся от­вра­щение, ко­торое не да­ёт рас­смот­реть в сес­тре де­вуш­ку. От­вра­щение, ко­торое по­том ни­куда не ис­че­за­ет и нез­ри­мо при­сутс­тву­ет на про­тяже­нии жиз­ни, нис­коль­ко не умень­шая родс­твен­ной люб­ви, но по­могая ос­та­вать­ся этой люб­ви нор­маль­ной, не прес­ту­пая доз­во­лен­ных пре­делов. Мо­жет, по­это­му это про­изош­ло со мной, по­тому что во мне нет не­тер­пи­мос­ти по от­но­шению к Ми­ре? Всё, что она де­ла­ет, мне ка­жет­ся пра­виль­ным, да­же ког­да она не­нави­дела ме­ня, мне ка­залось, что я это­го зас­лу­живаю. От­вра­щение? Это чувс­тво я ни­ког­да не бу­ду ис­пы­тывать к ней, осо­бен­но те­перь, ког­да по­нимаю, нас­коль­ко пог­ряз в неп­ре­одо­лимой тя­ге к сво­ей сес­тре. Ско­рее, я ис­пы­тываю от­вра­щение к се­бе, за то, что не мо­гу ос­та­новить своё рас­полза­юще­еся бе­зумие, не хо­чу ос­та­нав­ли­вать се­бя и не лю­бить её этой не­нор­маль­ной лю­бовью. На­поми­нание о том, что она ско­ро у­едет, — это единс­твен­ное, что ус­по­ка­ива­ет ос­татки здра­вомыс­ля­щего че­лове­ка во мне, но как же уби­ва­ет эта мысль из­нутри, как ис­су­ша­ет моё воз­ро­див­ше­еся сер­дце.

С ог­ромным уси­ли­ем уго­вари­ваю се­бя зак­рыть гла­за и не ду­мать о сес­тре, бук­валь­но вы­нуж­даю се­бя по­обе­щать, что поз­во­ню ут­ром Ка­те и бу­ду вес­ти се­бя как нор­маль­ный брат.

Я сдер­жал обе­щание, дан­ное са­мому се­бе на­кану­не, и поз­во­нил Ка­те, но, увы и ах, буд­то всё в этом ми­ре нап­равле­но на моё окон­ча­тель­ное па­дение. И как же моя тём­ная ду­ша воз­ра­дова­лась это­му со­об­ще­нию: «Я у­еха­ла в ко­ман­ди­ров­ку, как ми­нимум на две не­дели», — со­об­щи­ла мне Ка­тя на дру­гом кон­це про­вода. — «Ты бы ещё ме­сяцок обо мне не вспо­минал, тог­да бы как-ни­будь встре­тились», — до­бави­ла она сов­сем без­злоб­но, от­клю­ча­ясь. Я вздох­нул, не знаю толь­ко с об­легче­ни­ем или с бес­си­ли­ем, но уве­рен­но ре­шив ис­полнять хо­тя бы вто­рую часть за­думан­но­го.

Зав­тра­кали мы опять же втро­ём. Я не­замет­но наб­лю­дал за Ми­рой, прос­то не мог зас­та­вить се­бя от­вернуть­ся, в этом ведь нет ни­чего пло­хого. Сес­трён­ка бы­ла оде­та в лёг­кое плать­ице. Ду­рёха, сов­сем не ду­ма­ет о се­бе. Ну и что, что она не вы­ходит из до­ма, всё рав­но нуж­но бы­ло на­деть сви­тер. Ви­димо, за­думав­шись, я не за­метил, что прис­таль­но раз­гля­дываю сес­тру, по­тому что она уб­ра­ла длин­ные пря­ди с ли­ца и улыб­ну­лась мне. Это бы­ла не­вин­ная улыб­ка, ад­ре­сован­ная бра­ту, но я взле­тел от счастья. Са­мое ло­гич­ное бы­ло бы нах­му­рить­ся собс­твен­ным мыс­лям и уй­ти из-за сто­ла, но я не мог ра­зоча­ровать Ми­ру, она толь­ко на­чала теп­ло ко мне от­но­сить­ся, и я не мог об­ма­нуть её ожи­даний. Я по­тер­плю, по­тер­плю сов­сем нем­но­го, по­ка она не ос­та­вит ме­ня, сдер­жи­вать се­бя бу­дет лег­ко, моя боль­ная лю­бовь ус­пе­ла пус­тить рос­тки, но эта бе­рёза, ско­рее чёр­ная с бе­лыми пят­на­ми, еже­ли на­обо­рот, ещё не зац­ве­ла. Я бу­ду хо­рошим бра­том для сво­ей млад­шей сес­трён­ки, а ког­да она най­дёт спа­сение от ме­ня, зап­ру се­бя в сте­нах оди­ночес­тва. Я ус­мехнул­ся, улыб­ка выш­ла кри­вова­той, пол­ной бо­ли, рву­щей­ся на­ружу. Не­воль­но в го­лову про­билась пос­то­рон­няя мысль: на­вер­ное, мне прос­то суж­де­но быть од­но­му — та­кого боль­но­го из­вра­щен­ца нуж­но изо­лиро­вать от нор­маль­ных лю­дей.