Останови моё безумие

Глава 16

ВЛАД.

Две не­дели. Две не­дели гос­пи­тали­зации Ми­ры, ко­торые я про­вёл в ка­ком-то вяз­ком си­ропе, в за­мед­ленной съ­ём­ке, в за­тор­мо­жён­ном сос­то­янии моз­га и те­ла. Я не мо­гу по­доб­рать вер­ных слов, мне прос­то бы­ло пло­хо, пло­хо без неё, без мо­ей де­воч­ки.

Ро­дите­ли при­лете­ли на сле­ду­ющий день, и Ни­на Мак­си­мов­на две но­чи про­вела ря­дом с до­черью в кли­нике, но пос­ле, Ми­ра бы­ла неп­реклон­на, и Ни­не Мак­си­мов­не приш­лось сми­рить­ся, что она воз­вра­ща­ет­ся до­мой вмес­те с на­ми, ос­тавляя дочь на ста­ци­она­ре, од­ну. Я ез­дил в боль­ни­цу каж­дый день на про­тяже­нии этих че­тыр­надца­ти дней – прос­то ни о чём не мог ду­мать, кро­ме неё. Ка­залось, моя бо­лезнь ею обос­три­лась во вре­мя этой вы­нуж­денной раз­лу­ки с сес­трой, я с ужа­сом осоз­нал, что ра­нее пред­по­лага­емый отъ­езд всей семьи из го­рода ни­чего бы не из­ме­нил, мне бы не уда­лось вы­селить из сво­его сер­дца его пра­витель­ни­цу.

За это вре­мя, Пав­лу Дмит­ри­еви­чу всё-та­ки уда­лось вы­чис­лить мо­его не­доб­ро­жела­теля, ко­торо­го он на­казал по собс­твен­ной ини­ци­ати­ве, не прив­ле­кая ме­ня, это ос­та­лось для ме­ня тай­ной, но, как и обе­щал, он пред­ста­вил мне от­чёт, а точ­нее ус­тное объ­яс­не­ние мо­тивов мо­их кон­ку­рен­тов. Всё бы­ло до ба­наль­но­го прос­то, ме­ня дол­жны бы­ли ус­тра­нить, не фи­зичес­ки, ли­шить име­ни, ста­туса, кли­ен­тов и бу­дущих за­каз­чи­ков, уб­рать с рын­ка и обес­пе­чить бан­кротс­тво, ко­неч­но же, не всё сра­зу, но пер­вые кир­пи­чики уже на­чина­ли прок­ла­дывать. И им бы, не­сом­ненно, это уда­лось, учи­тывая мою пол­ную от­ре­шён­ность от биз­не­са в дан­ное вре­мя, и толь­ко бла­года­ря мо­ему ког­да-то пра­виль­но­му вы­бору сот­рудни­ков, и пра­виль­ным лю­дям, всё по-преж­не­му бы­ло в мою поль­зу. На фир­ме всё шло хо­рошо, на­вер­ное, Макс каж­дый день ры­чал на ме­ня, уже не стес­ня­ясь, что я глав­ный, а я поз­во­лял ему это. Ме­ня сов­сем пе­рес­та­ли ин­те­ресо­вать де­ла, и та­кую ме­лочь, как на­руше­ние так­та в об­ра­щении со мной за­мес­ти­теля, я не скло­нен был за­мечать вов­се. Единс­твен­ное, что я про­делы­вал каж­дый день с са­мого ут­ра – от­счи­тывал вре­мя, вре­мя, ос­та­вав­ше­еся до ве­чера, до встре­чи с Ми­рой. И это не бы­ло сле­пым же­лани­ем быть ря­дом с ней, хо­тя, ко­му я вру, это бы­ло имен­но сле­пым же­лани­ем быть ря­дом и нев­зна­чай или на­мерен­но ка­сать­ся её. Я пе­режи­вал, тре­вожил­ся и из­не­могал от же­лания за­щитить её. За­щитить и не от­пускать, чёт­ко рас­пре­деляя свои эмо­ции в её при­сутс­твии, что­бы не сде­лать че­го-то, что сде­лать до умо­пом­ра­чения хо­телось, но де­лать бы­ло нель­зя.

В до­ме про­ис­хо­дило что-то стран­ное, вся семья ос­та­валась преж­ней, ни­кого не зат­ро­нула моя одер­жи­мость, отец спо­кой­но про­лис­ты­вал га­зеты каж­дое ут­ро, Ли­за тща­тель­но со­бира­лась на свою ра­боту, всё та­кая же сверх ме­ры го­вор­ли­вая, Ни­на Мак­си­мов­на об­сужда­ла но­вое блю­до с Тать­яной Ль­вов­ной, со­вету­ясь от­но­ситель­но прип­рав и спе­ций, и толь­ко со мной бы­ло что-то не так, всё по-дру­гому. Я не чувс­тво­вал, что я в по­ряд­ке, или? Не­уже­ли со сто­роны я выг­ля­дел так же, как они? Не­уже­ли моё ли­цо сме­ет улы­бать­ся без неё, мои гла­за смот­реть вок­руг, не за­мечая, что её нет ря­дом? Бо­же, я схо­дил с ума.

И толь­ко за­ходя к ней в па­лату, я улы­бал­ся по-нас­то­яще­му, ком в гру­ди ис­че­зал на вре­мя, про­води­мое с Ми­рой, я имел воз­можность слу­шать её и рас­ска­зывать ей о чём-то, на­еди­не, спе­ци­аль­но на­вещая её в от­личное от ви­зита ро­дите­лей вре­мя. И она то­же ра­дова­лась – ис­крен­не, вос­хи­щён­но, по-дет­ски.

Но сей­час, всё бы­ло прос­то не­выно­симо! Прош­ли эти две злос­час­тные не­дели, ка­зав­ши­еся мне адом и ра­ем од­новре­мен­но. Я был без­на­деж­но не прав, рай у ме­ня заб­ра­ли, а ад тво­рил­ся сей­час, ...сей­час, ког­да Ми­ру уве­ли на опе­рацию. Ад про­дол­жа­ет­ся три ча­са ожи­дания, и ме­ня со­вер­шенно не ус­по­ка­ива­ет, что опе­рация не слож­ная, как уве­рял ме­ня Олег, что не дол­жно быть ос­ложне­ний и всё под кон­тро­лем, я сго­рал от осоз­на­ния, что ОНА там, а я здесь.

Отец и тё­тя Ни­на то­же очень силь­но пе­режи­вали – это бы­ло вид­но, но они бы­ли друг у дру­га, па­па об­нял тё­тю Ни­ну и го­ворил ей что-то ус­по­ка­ива­ющее, при этом она по­ложи­ла го­лову к не­му на пле­чо и отс­тра­нён­но ки­вала на его сло­ва. Ли­за то­же нер­вни­чала, она мол­ча­ла, нек­ра­сиво серь­ёз­ная в это мо­мент, хо­дила до кон­ца ко­ридо­ра и об­ратно. А я? Я был хо­лоден, из­бе­гая всех мыс­лей, я пы­тал­ся не ду­мать во­об­ще, ни о чём, пом­ня, что жду, но, не поз­во­ляя се­бе да­же за­думать­ся, че­го имен­но или ко­го.


Сколь­ко прош­ло вре­мени? Кто мне мо­жет ска­зать, сколь­ко ещё прош­ло вре­мени, до то­го, как свет над опе­раци­он­ной по­гас и Олег, на­конец, при­шёл, что­бы со­об­щить мне, да, имен­но мне, по­тому что, я в этот мо­мент, весь об­ра­тил­ся в слух, из пос­ледних сил сдер­жи­вая се­бя то ли от то­го, что­бы вбе­жать в ре­ани­маци­он­ную па­лату, то ли от то­го, что­бы рух­нуть без­жизнен­ным те­лом на ла­мини­рован­ный пол боль­ни­цы.

- Опе­рация прош­ла ус­пешно, Ми­ра на ка­кое-то вре­мя ос­та­нет­ся в ре­ани­маци­он­ной, под наб­лю­дени­ем. – Мои гла­за за­горе­лись по­мимо мо­ей во­ли, но Олег ос­та­новил моё не­кон­тро­лиру­емое же­лание уви­деть сес­тру не­мед­ленно. – Пре­дуп­реждая ва­ши по­пыт­ки прор­вать­ся внутрь, - это чу­дови­ще пы­талось шу­тить, - к ней нель­зя, она всё ещё под нар­ко­зом и ей луч­ше от­дохнуть.

Он и вправ­ду ни­кого не пус­тил к Ми­ре, за­верив, что зав­тра, мы обя­затель­но к ней по­падём всем сво­им ма­лочис­ленным ско­пом, «он шу­тил во всё вре­мя, что мне хо­телось убить его са­мым изощ­рённым на то спо­собом. Единс­твен­ное, что нам бы­ло раз­ре­шено – это уви­деть Ми­ру, че­рез тол­стое стек­ло ре­ани­маци­он­ной па­латы. Так да­леко, что я мо­гу раз­гля­деть про­лег­шие под её гла­зами тём­ные кру­ги, кис­ло­род­ную мас­ку, при­бор жиз­не­обес­пе­чения, прик­реплён­ный к её паль­чи­ку сла­бой ру­ки, прос­тынь, прик­ры­ва­ющую её хруп­кое те­ло, де­тали, ко­торые для ме­ня не зна­чат ни­чего и од­новре­мен­но так мно­го.

Про­шёл час – три ты­сячи шесть­сот мгно­вений, уди­витель­но, как быс­тро я на­учил­ся от­счи­тывать се­кун­ды. Мы все вмес­те воз­вра­щались до­мой, в мол­ча­нии, без тя­жёлых вздо­хов, не ра­дос­тные, но и не огор­чённые, при­чин не бы­ло ни­каких, ро­дите­ли дер­жа­лись за ру­ки на зад­нем си­дении, об­ме­нива­ясь по­нима­ющи­ми взгля­дами, Ли­за си­дела ря­дом со мной, от­вернув­шись к ок­ну, хму­рая, сос­ре­дото­чен­ная, ра­зоча­рован­ная? А я? Я не при­ходил в се­бя, вы­пол­нял оп­ре­делён­ные фун­кции, сей­час, вёз свою семью до­мой – чёт­ко пос­тавлен­ная за­дача, ко­торую я дол­жен ре­али­зовать, не за­думы­ва­ясь, так пра­виль­ней, так лег­че.

Не­ожи­дан­но быс­тро мы до­еха­ли до пун­кта наз­на­чения, до­мом, это пус­тое зда­ние мне на­зывать не хо­телось, и оно не бу­дет мне до­мом, по­ка в нём сно­ва не по­явит­ся Ми­ра. Ни­чего не мог с со­бой по­делать, не бы­ло ни­какой воз­можнос­ти на­ходить­ся внут­ри. Всё ста­ло ру­тиной.

Тать­яна Ль­вов­на, ока­зыва­ет­ся, жда­ла на­шего воз­вра­щения, эта жен­щи­на очень быс­тро при­вяза­лась к мо­ей сес­тре, бо­лее чис­той лю­бовью, чем я.

- Как Ми­роч­ка? Как прош­ла опе­рация? Что ска­зал врач? Ког­да мож­но бу­дет её на­вес­тить? – заб­ро­сала воп­ро­сами нас моя бес­хитрос­тная дом­ра­бот­ни­ца.

- Тать­яна Ль­вов­на, ус­по­кой­тесь, опе­рация прош­ла ус­пешно, так го­ворит врач, - Ни­на Мак­си­мов­на по­жала пле­чами на пос­леднем выс­ка­зыва­нии, - нас к ней не пус­ти­ли – Ми­ра дол­жна отой­ти от нар­ко­за, мы по­едем к ней зав­тра. Идём­те Та­неч­ка, - я смот­рел, как ма­ма Ми­ры об­ни­ма­ет за пле­чи мою не­моло­дую дом­ра­бот­ни­цу и уво­дит её на кух­ню, - ес­ли вы по­жела­ете, мы возь­мём вас зав­тра с со­бой, ког­да по­едем к на­шей де­воч­ке. – Они окон­ча­тель­но скры­лись в про­ёме кух­ни, я пе­ревёл взгляд на от­ца, он то­же сле­дил за их ухо­дом, по­том пос­мотрел в мою сто­рону, я сто­ял в рас­те­рян­ности, буд­то вы­падал из ок­ру­жа­ющей ре­аль­нос­ти, отец ко­рот­ко улыб­нулся мне и ушёл на­верх. Ли­за? Она, на­вер­ное, уш­ла к се­бе за­дол­го до то­го, как я на­чал прос­ле­живать пе­ред­ви­жения ок­ру­жа­ющих. Я прос­то­ял на том же мес­те в при­хожей ещё ка­кое-то вре­мя. Сколь­ко? Это не­важ­но, глав­ное, что­бы оно шло, не ос­та­нав­ли­ва­ясь до нас­тупле­ния зав­тра, ког­да я смо­гу, на­конец, уви­деть Ми­ру, я ску­чал.

Мы по­ужи­нали, Ни­на Мак­си­мов­на нас­то­яла, что­бы моя дом­ра­бот­ни­ца ос­та­лась и по­ужи­нала вмес­те с на­ми, я не воз­ра­жал, за­чем? Они го­вори­ли о Ми­ре, о её детс­тве, я не хо­тел это­го слу­шать, так моя боль рос­ла быс­трее, я ску­чал боль­ше, слов­но ты­сячи иго­лок вон­за­лись в мои глаз­ни­цы, вы­нуж­дая ве­ки сом­кнуть­ся и уви­деть её. Так ни­чего и, не поп­ро­бовав из со­дер­жи­мого мо­ей та­рел­ки, я да­же не знал, что бы­ло при­готов­ле­но на ужин, я рань­ше всех от­пра­вил­ся спать, ссы­ла­ясь на ус­та­лость. По­лучив дол­гождан­ное у­еди­нение, я сов­сем по­терял­ся, ока­зыва­ет­ся в об­щес­тве ка­ких-то лю­дей, да­же ес­ли те­бя ни на ми­нуту не ос­тавля­ет твоё оди­ночес­тво, ты бо­лее за­щищён от собс­твен­ных ра­зоча­рова­ний.

Стоя под стру­ями ле­дяной во­ды, аб­со­лют­но от­ре­шён­ный от ис­пы­тыва­емо­го фи­зичес­ко­го дис­комфор­та, я пы­тал­ся счи­тать ко­личес­тво ка­пель, мед­ленно сте­ка­ющих по глад­кой стен­ке – бес­по­лез­ное за­нятие для нор­маль­но­го че­лове­ка и очень дей­ствен­ное ус­по­ко­итель­ное для бе­зум­ца, вро­де ме­ня. Ру­ками опёр­ся об эту сте­ну, в бес­си­лии опус­кая го­лову, струй­ки во­ды, спол­за­ющие с мо­его под­бо­род­ка, пы­тались лас­кать мою, пок­рывшу­юся му­раш­ка­ми ко­жу, зря, ме­ня ни­чего не вол­но­вало. Сколь­ко ча­сов я про­вёл в ду­ше? Не знаю. Стран­ный от­счёт вре­мени ве­дёт­ся в мо­ей го­лове.

Пол­ночь. Я всё ещё бодрствую, но не спус­ка­юсь вниз, не на­до вдруг, до­маш­ние ещё не спят, хо­тя я слы­шал, как зах­ло­пыва­лась вход­ная дверь – Тать­яна Ль­вов­на уш­ла к се­бе до­мой, дверь ро­дитель­ской спаль­ни зак­ры­лась око­ло ча­са на­зад, Лиз­ка уш­ла к се­бе ещё рань­ше. На­до по­пытать­ся ус­нуть.

Час но­чи. Как мед­ленно дви­жет­ся эта ма­лень­кая стрел­ка – се­кун­дная? Что я де­лаю? Я всё ещё не сплю? Дом пог­ру­жён в тем­но­ту, ти­шина, буд­то за­вола­кива­ющий ту­ман, пог­ру­зила весь дом в у­ют­ную дре­му. Мне не спит­ся, зав­тра я уви­жу свою де­воч­ку.

Знаю, что тво­рю фор­менную глу­пость, но ни­чего не мо­гу с со­бой по­делать, я оч­нулся толь­ко, ког­да уже вы­ехал из по­сёл­ка, как прош­ли пос­ледние пол­ча­са мо­ей жиз­ни, я не в сос­то­янии вспом­нить. Ну и пусть. Я знаю, ку­да нап­равля­юсь, прос­то дол­жен её уви­деть, не мо­гу боль­ше...

- Вре­мя по­сеще­ний за­кон­че­но, - за­яв­ля­ет мне де­жур­ная мед­сес­тра, глу­пая, ко­неч­но за­кон­че­но, ка­кие мо­гут быть по­сеще­ния в два ча­са но­чи, толь­ко ме­ня это не ос­та­новит. - Тем бо­лее ва­ша сес­тра на­ходит­ся в ре­ани­мации, – не пы­та­юсь с ней спо­рить.

- По­зови­те, по­жалуй­ста, де­жур­но­го вра­ча, - уго­вари­ваю её, нер­вно приг­ла­живая влаж­ные от сне­га во­лосы.

- Что слу­чилось? – слы­шу зна­комый го­лос за спи­ной и обо­рачи­ва­юсь. Пе­редо мной сто­ит Олег, не ожи­дал его здесь уви­деть, как впро­чем, и он ме­ня.

- Влад? – а вот и то са­мое, обе­щан­ное удив­ле­ние в его сон­ных гла­зах. – Что ты здесь де­ла­ешь?

- Олег, мож­но мне к Ми­ре, - не за­думы­ва­ясь, что моя прось­ба до­воль­но стран­на, я всё же не сдер­жи­ва­юсь.

- Что?

- Мне нуж­но к Ми­ре, Олег, по­жалуй­ста, поз­воль мне её уви­деть. - Я зап­ре­тил умо­ля­ющим нот­кам прор­вать­ся че­рез твёр­дость сво­его го­лоса, это­го нель­зя бы­ло де­лать, Олег, ко­неч­но же, не по­нима­ет, что со мной про­ис­хо­дит, но ему бе­зус­ловно вся си­ту­ация ка­жет­ся из ря­да вон. Пле­вать. Толь­ко бы её уви­деть, сей­час, в сле­ду­ющую се­кун­ду.

- Хо­рошо. – От­вет ока­зыва­ет­ся для ме­ня не­ожи­дан­ным, но я справ­ля­юсь с эмо­ци­ями от­лично, по край­ней ме­ре, мне так ка­жет­ся. Мы, мол­ча, нап­равля­ем­ся по ко­ридо­ру в сто­рону ре­ани­маци­он­ной па­латы сес­тры, я мол­чу, по­тому что мне не­чего ска­зать, все мыс­ли уле­тучи­лись, я в ка­кой-то ли­хора­доч­ной эй­фо­рии. Олег ос­та­нав­ли­ва­ет­ся у мас­сивной две­ри, я жду от не­го вра­чеб­но­го «толь­ко не­дол­го», но он толь­ко от­кры­ва­ет мне дверь, а за­тем, так­же мол­ча, ухо­дит. Я про­хожу в па­лату, ос­то­рож­но прик­ры­вая дверь, на­вер­ное, мол­ни­енос­но ока­зыва­юсь в не­пос­редс­твен­ной бли­зос­ти к ней. На­конец-то. Вот я уже при­сажи­ва­юсь на стул, по­дод­ви­нув его на мак­си­маль­но близ­кое рас­сто­яние к кро­вати. Ми­ра спит. На­вер­ня­ка это от ле­карств. Не­пода­лёку про­тив­но по­пис­ки­ва­ет ка­кой-то ап­па­рат, нес­коль­ко про­водов про­ходят че­рез её ру­ку, она ка­жет­ся мне блед­ной, так и есть, но не ме­нее прек­расной. Я бо­лен. Бо­лен и знаю об этом, но мне хо­рошо. Хо­рошо, вот так, прос­то ря­дом с ней, прос­то знать, что с ней, по-нас­то­яще­му всё в по­ряд­ке, что уви­жу её и зав­тра, что смо­гу быть ря­дом, прос­то ря­дом с ней. Ос­то­рож­но бе­ру её хруп­кую руч­ку в свою боль­шую ла­донь – тёп­лая. Её ли­цо ос­та­ёт­ся без­мя­теж­ным – она всё ещё спит. Лю­бимая моя. Ни­кого нет, мы вдво­ём, я сме­лею и под­но­шу ру­ку к гу­бам, пред­ва­ритель­но ощу­пав их, нет, не хо­лод­ные, мож­но. При­жима­юсь к ру­ке гу­бами, на­дол­го за­мирая в по­целуе, ти­хо шеп­чу то, что ни­ког­да не смо­гу ска­зать вслух:

- Прос­ти, ... прос­ти, ... прос­ти, что так силь­но люб­лю те­бя. – Со­лёная кап­ля са­моволь­но гла­дит ме­ня по ще­ке, её ник­то не уви­дит, да­же тот, кто ос­тался не­заме­чен­ным для ме­ня...