Дышу тобой

Глава 13.

Вечер не приносил Лисе совершенно никакого удовольствия. Да и какое удовольствие можно получить, находясь в постоянном напряжении? Правильно! Совершенно никакого. Даже теплая рука Лекса на ее талии не вселяла уверенности.

Она ждала.

Ждала, когда ее брат появится в зале и разнесет тут всё к чертям. Она была абсолютно уверена, что спокойно Влад не отреагирует. Она была так чертовски уверена, что напускное спокойствие Самойлова только до ужаса раздражало.

Хэй, Лекс, тебе сегодня морду чистить будут, не мог бы немного поволноваться?

Она скучала по брату, очень скучала, потому что не видела его чуть больше трех месяцев, пока тот отдыхал на островах. Как хорошо, что она отказалась ехать с ним, обещая, что будет в сети двадцать четыре часа в сутки. Так и было. Она смеялась над забавными смс-ками от него, рассказывала все, что происходит у нее в жизни, за исключением Лекса. Самое важное она не рассказала.

Потому что понимала, какие будут последствия.

Она заметила Ника, он стоял один, а это сейчас было редкостью. Появилась возможность поговорить. И Лиса решила ни за что не упускать ее. Сейчас или никогда.

Просто выговориться, Алиса. Не более.

— Лекс, я отойду на минутку, — прошептала она на ухо парню, который активно что-то обсуждал с Кириллом.

Он лишь кивнул головой, толком-то и не обратив внимания. Это могло сыграть на руку, потому что ей сейчас не очень-то и хотелось, чтобы Самойлов начал беспочвенно ревновать. И так сейчас проблем более чем достаточно.

Нику всегда шли костюмы.

Все девчонки пялились и перешептывались между собой, но сегодня он пришел один, что значительно облегчило шансы выцепить его. Внимательно посмотрела на Фролова так, чтобы он почувствовал, кожей ощутил этот взгляд и посмотрел на нее. Просто необходимо было, чтобы он обратил на нее внимание. Она не сможет напрямую подойти к нему.

Слишком рискованно.

Быстрый взгляд на Лекса. Ничего не подозревает, все так же разговаривает с Киром, смеется. Глядя на его улыбку, губы сами невольно растянулись в улыбку. Он как ребенок. Этим, возможно, и зацепил. В нем нет той желчи, грязи, что есть практически у каждого третьего парня.

Он был милым.

Ник, наконец, посмотрел на нее. Эти темные глаза пронзили каждую клеточку тела, заставляя волоски на затылке встать дыбом. Почему он так на нее злился? Что такого она могла ему сделать, ведь он всегда хорошо к ней относился?

Как к младшей сестре друга.

Она демонстративно достала телефон, глядя Фролову прямо в глаза. Напечатала всего два слова, в которые был вложен весь смысл всего происходящего.

Надо поговорить.

Он посмотрел на нее, удивленно приподняв темные брови. Ну же, хватит строить из себя пупа земли. Просто делай, что говорят. Она оторвала от него взгляд, и уверенной походкой направилась к выходу из зала, больше не глядя на него. Она по какой-то непонятной ей самой причине была уверена, что он выйдет сразу следом за ней. Сколько бы он не дулся, он все равно выйдет. По одной простой причине. Он слишком любопытен. До ужаса любопытен, как и она.

Она практически откровенно широко улыбнулась, когда шатен вышел из зала, радуясь, что не ошиблась.

— Волчонок, ты можешь объяснить мне что, черт возьми, происходит? — ошеломленно произнес он, глядя на нее своими темными глазами.

— Мне нужно кое-что тебе рассказать, — уверенно произнесла она, хватая его за массивную руку, таща куда-то по коридору. — Пошли.

Нужно было найти место, где их никто не сможет подслушать. Не очень хотелось, чтобы поползли сплетни. Тем более, безоснованные. Всего на одно короткое мгновение она задумалась о том, что кожа руки Фролова слишком мягкая и гладкая для мужчины, да и она прекрасно видела его хук справа.

Странно.

Как у него могут быть такие нежные и теплые руки?

Черт, Лиса, просто выкинь этот бред из головы! Какая, к черту, разница, какие у него руки?

— Оу, Лиса, — протянул он, когда она завела его в старый кабинет, которым давно уже никто не пользовался. — Могла бы сразу сказать, что твой сосунок не может тебя удовлетворить, в таком случае я бы помог.

Как обычно.

Он просто не может не вставить свои язвительные фразочки в любом ненужном месте. Не важно, насколько серьезна ситуация. Неважно, что они совершенно неуместны. Ему просто необходимо все испортить. Потому что он просто не умеет быть нормальным, серьезным, сосредоточенным. Это ведь испортит его репутацию весельчака, чего он не может допустить.

Ох, просто скажи ему и уходи, Волкова.

— Заткнись и слушай, а? — раздраженно произнесла она, наблюдая, как он садится на одну из парт.

Она лихорадочно заправила прядь, выбившуюся из косички, готовясь выпалить все, что так долго копилось в груди. Она почему-то сейчас не знала, как сформулировать свою мысль, как рассказать. Когда он вот так вот изучающе смотрит, буквально прожигая ее своим взглядом. Сидит в своей типичной расслабленной манере. Еще и в смокинге. Еще и рубашка расстегнута на пару пуговиц. Почему-то сейчас она стала замечать все эти мелочи.

Снова трусишь, Волкова?

Тебе не кажется, что уже поздно пятиться и отступать?

Она понимала, что этот чертов внутренний голос чертовски прав, что она просто сойдет с ума, если не расскажет кому-то, пускай даже Фролову, что она слышала. Она должна, обязана это сделать.

— Ты меня пугаешь, Волчонок, — усмехнулся Фролов. — Имей в виду, я не горю желанием, чтобы твой братец сломал мне хребет.

И тут все слова полились из нее бессвязным потоком, порой сопровождаясь всхлипами. Она просто чувствовала невероятное облегчение, когда это все вырывалось из груди, не изо рта. Все эти дни это все мучало ее, не давало дышать свободно. Казалось, что только сейчас к ней начал поступать спасительный кислород. Она ходила по комнате перед ним, порою активно жестикулируя руками. Он молчал, почему-то он молчал, и это успокаивало. Ей и не нужно было, чтобы он говорил. Ей нужно было, чтобы он ее выслушал.

Чтобы позволил выговориться.

А он просто чувствовал, что малышке это необходимо, как воздух. И он давал ей дышать.