Там, за холодными песками.../Холодные пески/ Cold Sands

Глава 19. Содержание настоящего

Несмотря на предвзятость писем к боевым искусствам с момента основания страны, нет ни одного человека, ни при императорском дворе, ни в самых грязных переулках, кто не знал бы одного конкретного человека - солдата.

Хэн Цзыюй, Защитник морей - номер один в военном мире Великой Жуи.

Он родился в провинции Хуэйчжоу и присоединился к армии в возрасте семнадцати лет, а в девятнадцать был призван в армию полковника Сюань Вэя в качестве капитана И Хуэя. На четвертом году правления Юн Гуана губернатор графства Северный Диан злоупотребил своей военной властью и вступил в сговор с местными уроженцами Линь. По королевскому указу полковник Сюань Вэй повел свои войска на запад, и как капитан И Хуэя Хэн Цзыюй вступил в бой. Войска сначала сражались в лоб, а позже, когда они прорезали участок густого леса, они наткнулись на упорных горных варваров, которые не сдавались. В ярости Хэн Цзыюй убил все племя и по пути полностью победил жителей Линь, полностью восстановив Северный Диан. Таким образом он был повышен до звания подполковника Ю Джи.

На шестом году правления Юн Гуана округ Цзинь Ань пострадал от пиратских нападений. По королевскому указу Хэн Цзыюй защищал землю. Преодолев чуму и наводнение, он решительно приказал разрушить дамбу и неустанно преследовать пиратов. С тех пор пираты полностью утратили возможность нарушать наши границы из-за своих серьезных потерь.

В том же году Хэн Цзыюй был удостоен пэра маркиза и титула Защитника морей за свои выдающиеся достижения. Это высшая награда, которую солдат может получить в Великой Жуи.

Прямо сейчас передо мной стоит человек, которого рассказчики описывают как какое-то мифическое существо. Несмотря на то, что он военный чиновник, он носит не броню, а сплошную черную мантию. Его походка уверенная и величественная, а в глазах проявляется суровый взгляд, что делает его похожим на военный марш.

Дежурный входит внутрь, чтобы известить о его прибытии. Хэн Цзыюй стоит у белой балюстрады, скрестив руки на груди, и рассматривает дворцы и залы вдалеке. Время от времени, когда он смотрит на меня, его губы изгибаются, и мне кажется, что на меня смотрят сверху вниз.

«Золотой страж»? он задается вопросом вслух.

Как сын богатого сына, получившего такое высокооплачиваемое положение благодаря своему семейному происхождению, вполне естественно получать снисходительные взгляды от тех, кто пробился снизу цепи и сам добился своего состояния. Я весело смеюсь и отворачиваюсь. Не хочу с ним разговаривать.

Он усмехается. «Я всегда слышал, что министр Хань очень строг, когда дело касается управления страной и своего собственного дома. Ему хорошо, что он посылает свою кровь на войну, когда наша страна в этом нуждается».

Я хрюкаю в ответ, глядя поверх. «Какой смысл указывать на то, что мы оба знаем, маршал Хэн?»

Он опирается на балюстраду, глядя на парящие облака над головой. «Потому что ты рассчитываешь как минимум на половину воина».

«Я всего лишь Страж. Вы преувеличиваете". Я смотрю на двери дворца, надеясь, что дядя выйдет раньше.

Он сканирует мое лицо, затем его взгляд опускается вниз, останавливаясь на моих руках. «Вы взмахнули мечом и использовали лук, так что можете рассчитывать как минимум на половину воина».

Я смотрю на толстые мозоли между двумя большими и указательными пальцами, которые, кажется, не исчезнут. Это были тренировки, которые я проводил со старым чудаком в юности, и это было только для того, чтобы мог защитить себя и покинуть это место. Помня об этом, крепко сжимаю руки и смотрю на него. «И думаю, теперь вы спросите меня, умею ли я ездить на лошади или убивал ли я раньше».

Он невесело хохочет, но затем говорит спокойно. «Все вы, молодые, показные дворяне, стремитесь к признанию, но никогда не учитываете боли и страдания людей».

Мне нечем противостоять, и я снова отворачиваюсь.

Существует предубеждение к схоластам, но войны, похоже, никогда не заканчиваются. Люди потеряли свои дома, посевы и поля были заброшены, а после неожиданной засухи число погибших от голода и войны достигло десятков тысяч. Растущее недовольство людей больше не является секретом, поэтому слова Хэн Цзыюя не так уж удивительны.

Я смотрю на него краем глаза. «Армия Янь находится прямо за нашими стенами, а у вас, как у маршала, еще есть время бездельничать?»

Он издает короткий смешок. «Как вы сказали, я маршал, поэтому на каком основании вы осмеливаетесь предполагать мысли маршала?» Он поднимает подбородок. «Ты бы получил палку, будь ты моим солдатом».

Я позволил своей улыбке исчезнуть и замолчал.

Все говорили, что он давно вынашивал планы измены. Старшие должностные лица суда подумывали о том, чтобы избавиться от него теперь, когда он выполнил свою задачу, но они опасались его военной мощи и нестабильных границ на юге, поэтому никогда не действовали. Точно так же Хэн Цзыюй проявляет к суду лишь поверхностное уважение, и ситуация остается хрупкой.

Но теперь, с прибытием армии Янь, кажется, что это равновесие вот-вот будет нарушено.

«К сожалению, я не твой солдат, и я никогда не добивался признания. Вы упустили этот факт, маршал".

Он смотрит на меня, его улыбка все еще очевидна. «Вы тоже упустили из виду тот факт, что у вас не было возможности сделать это».

С отвращением отвожу взгляд. Я не могу понять это, но в нем есть что-то, что мне действительно не нравится. Это жажда власти? Или, может быть, это жажда свершения?

«Я снова стою на этом месте, но на этот раз вид выглядит иначе». Он отрывисто смеется, его громкий смех пугает до мозга костей, в отличие от любого другого, что я слышал.

«В таком случае, не лучше ли было бы смотреть на имперский город с вершины дворца Тай Цин?» Я тихонько прошипел и поднялся наверх по ступенькам.

Выражение его лица на мгновение замирает, прежде чем оно закипает от гнева. Он бросает на меня суровый взгляд, я ухмыляюсь и спускаюсь по ступенькам против ветра, взмахивая рукавами.

Кому наплевать, кто такой император? Для меня нет ничего в этом чрезмерно снисходительном мире, и даже если бы и было, то это должен был быть он.