Живительная искра

Глава 2.

Глава 2.
Эра.
Обучение закончилось, и сегодня я предстану пред хозяином в надежде, что смогу ему угодить и понравиться настолько, что господин упомянет меня в своём завещании, оплатив обучение в пансионе невест или хотя бы его часть. Такие случаи бывали, правда, крайне редко.
Но, если подобное случится со мной, я смогу вернуться к людям и построить свою жизнь по собственному усмотрению. С моими навыками реально устроиться работать в госпиталь или стать экономкой в драконьей семье.
Замужество мне не грозит в любом случае. Если в семьях драконов редко рождаются девочки, то среди людей ещё реже мальчики. Вот такая вот шутка небес. Мужчин не хватает даже для девушек, которые росли среди людей, что уж говорить о зряшной невесте. Но, возможно, своим честным трудом я бы смогла заработать достаточно денег и купить семя крепкого, здорового мужчины, провести с ним ночь или две, чтобы зачать ребёнка.
Мне очень хотелось стать матерью. Тогда в этом мире я была бы уже не одна, смогла подарить свою любовь родному человеку и, наконец-то, вспомнить, как это бывает, когда тебя любят. Ради этого, я готова была стараться, чтобы хоть на шажок приблизиться к своей мечте, в надежде, что когда-нибудь моя жизнь наполнится смыслом.
Ночью я плохо спала, очень волновалась, ожидая и немного опасаясь встречи с моим первым хозяином. Ведь с момента знакомства и до его последнего вздоха моя жизнь полностью зависела от "дракона", потерявшего свою сущность и мощь.
С немощью и увяданьем сложно смириться даже человеку, что говорить о гордых, сильных, нетерпимым к недостаткам драконах, когда-то способных летать, и подавлять людишек своей силой и мощью, привыкших горделиво, иногда снисходительно повелевать, а теперь потерявших всё то, чем пользовались столетиями.
В короткое время стать зависимым от ненужного никому существа - отказной, негодной невесты, в чью сторону эти гордые существа в своей прежней жизни даже не взглянули бы, а теперь вынуждены терпеть невыносимое общество, не имея возможности отказаться от него.
Как смириться с неизбежным? Как укротить свой нрав, стоя одной ногой над неизвестностью? И кто такая всего лишь зряшная невеста, чтобы сдерживать себя и не сорвать обиду, злость и неудержимую ярость на ту, которая рядом, и пусть и не хороша собой, но переживёт дракона.
Я прекрасно понимала любого из доживающих здесь свои последние годы или дни и не ждала многого, готова была мириться и терпеть, скрашивая горечь и отчаянье своего будущего хозяина, молила лишь о терпении и милосердии.
Надеялась, что хозяин не станет наказывать меня слишком жестоко, а я в свою очередь постараюсь не давать ему повода гневаться.
Перед прибытием гардолета нас поставили рядком на дорожке у главного здания. Ждать пришлось не так уж и долго. Вскоре в небе засияла увеличивающаяся в размерах серебристая точка, постепенно обретая очертания огромной металлической тарелки с острыми сияющими краями.
Гардолет бесшумно опустился на взлётную площадку, освещённую лазурными огнями, дверь отсека плавно отъехала в сторону, открыв проход, на подъёмнике одного за другим в специальных креслах колясках спустили шестерых драконов.
Внимательно всматривалась в их фигуры и лица, я пыталась догадаться, который из них выбрал меня. Но металлическая поверхность судна так сияла на солнце, что слепила глаза, и мне мало что удалось рассмотреть. Прикрыв глаза ладонью, я щурилась, отгораживаясь от солнца, чем вызвала недовольство госпожи Люсинды - старшей ответственной за группу новеньких сестёр милосердия, и мне ничего не оставалось, как встать по стойке смирно, изображая послушную сиделку.
Я знала, что драконы уже просмотрели голограммы с нашими параметрами и поделили нас между собой. Последним на землю спустился высокий подтянутый офицер в черной армейской форме, он нажал на информер на своём запястье, и в воздухе перед ним завис прозрачный экран со списком, которой я не могла прочесть, разглядев всего лишь непонятные закорючки.
Сестер начали вызывать по присвоенным нам порядковым номерам, знакомить с хозяином и выдавать карту с номером бунгало, куда каждая из нас должна была проследовать вслед за драконом. Девушки одна за другой увозили по адресу указанному в выданной карте коляски с сидящими в них стариками. Меня вызвали последней.
- Номер 661 - господин Кон Варен из дома Чёрных драконов, - сообщили мне, вручая карту.
Я молча взяла, кивнула и двинулась к коляске, но дракон не позволил себя вести, нажав на кнопку управления, стартанул вперёд.
Пришлось хромая бежать следом.
- Господин Варен, господин! - крикнула, понимая, что не смогу догнать его с покалеченной ногой. - Нам в другую сторону.
Хозяин услышал и остановился, повернул седую, как лунь голову, и удивлённо глянул на меня, когда-то вероятно голубыми, а сейчас практически бесцветными глазами.
Выглядел он гораздо хуже других прибывших. Вероятно, когда-то высокое и крепкое тело сейчас было похоже на сухую, корявую ветку. Пигментированная кожа тонка и подобна старинному пергаменту, пересечена множеством глубоких линий-морщин. Ногти пожелтели, одежда словно надета с чужого плеча - велика на несколько размеров. Спина под тяжестью груза прожитых лет согнута дугой. От худобы, когда-то гордый профиль, сейчас был похож на клюв орлана, а вместо губ на его лице с трудом можно разобрать всего лишь их бледное подобие. Прежде вероятно чёрные, как смоль, а теперь седые, но по-прежнему густые волосы были туго стянуты в хвост.
- Вперёд иди, - сипловатым не терпящим возражений голосом отдал приказ хозяин, явно недовольный тем, что я посмела открыто рассматривать его лицо.
И вроде ничего ужасного не сказал, а у меня ноги от страха подкосились. Нервно сглотнув, молча кивнула и прихрамывая поковыляла в противоположную сторону, отсчитывая нужный нам дом.
Хозяин сбавил скорость и ехал чуть позади, прожигая меня пытливым взглядом. Откуда знаю? Чувствовала затылком, спиной и тем, что пониже, как драконий, хоть и подслеповатый глаз, но почти осязаемо обливал меня со спины призрением.
Кто я для него? Всего лишь худшая из отобранных невест, никчёмная человечка с покалеченной ногой.
Приятного мало бывшему дракону мириться с моим несовершенством.
Но гораздо тяжелее ему сейчас смириться со своим увяданием.