Живительная искра

Глава 3.

Глава 3.
Эра.
В глубине двора располагался небольшой одноэтажный домик с плоской крышей и обширной светлой застеклённой верандой. Вокруг росло много зелени, а узкая дорожка из орианской смолы, вела прямо к двери дома, среди коротко стриженного газона, красовался небольшой пруд, обложенный гладкими чёрными камнями.
Мило. Замедлилась, рассматривая дворик, огороженный живой изгородью.
Но резкая боль в ноге, очень быстро охладила моё любопытство.
Вскрикнув, я отскочила в сторону, болезненно сморщившись и потирая щиколотку. "Дракон" вскинулся, дернул головой и открыл глаза, в которых непонимание сменилось досадой.
Похоже, он заснул под монотонный звук силового устройства, я же невольно потревожила его сон, преградив путь самодвижущемуся транспорту.
— За что мне всё это? — с раздражением произнёс он, потирая заспанные глаза. — Что стоишь, чудо? — спросил, ткнув в меня указательным пальцем. — Завези в дом, я устал и хочу отдохнуть.
Мне и самой хотелось побыстрее попасть внутрь и избавиться от неодобрительного и пытливого взгляда выцветших глаз. Прихрамывая, вернулась, обошла коляску и, вцепившись в ручки, приложила максимум усилий, столкнула её с места и повезла по направлению к входной двери. Достала из кармана и приложила к замку карту. Щелчок и полностью прозрачная дверь сместилась в сторону.
Господин Варен нажал на "пуск", и коляска сама въехала в дом. Я последовала за ней, ускоряя шаг и сильнее припадая на левую ногу.
— Что у тебя с ногой? — скрипучим голосом поинтересовался хозяин.
Вот какое ему дело до моей ноги? Настолько раздражает чужое несовершенство?
— Перелом. Неправильно срослась кость, — решила не отмалчиваться, а честно ответить на вопрос.
— Куда смотрел лекарь? Почему не поместил в исцеляющую камеру?
Не стала вдаваться в подробности, зачем господину знать, что в пансионе невест существует жесточайшая конкуренция, чужая красота часто становится предметом завести и злобы.
Так случилось и со мной, я оказалась слишком наивной и доверчивой дурочкой, верящей в женскую дружбу.
В свои неполных восемнадцать лет из невзрачной и нескладной девочки я внезапно превратилась в юную яркую красавицу. После окончания пансиона меня и ещё двух девушек из потока планировали отвезти на земли золотых драконов. Старший сын главы рода в скором времени собирался жениться, и его тётушка — госпожа Карина — директриса нашего пансиона почему-то была уверена, что я непременно понравлюсь её племяннику, так как моя внешность полностью соответствует вкусу её любимчика.
Она даже пыталась устроить нам тайную встречу, хотя это противоречило правилам внутреннего режима пансиона. Мужчинам вход в него был строго запрещен, а невесты имели право покинуть стены пансиона только в своё восемнадцатилетние. Но благодаря госпоже Карине у меня появился шанс стать невестой дракона до отбора, а не после него.
Я была слишком самоуверенна и нисколько не сомневалась, что непременно понравлюсь золотому дракону.
Кто же в здравом уме может отказаться от такой красавицы? Юной веселой златовласки с чарующей белозубой улыбкой и дивными зелёными, цвета спелой травы, глазами.
Но моим мечтам не суждено было сбыться, за день до нашей встречи я упала с обрыва у пруда, куда ежедневно после обеда бегала покормить хлебом живущих там лебедей, сломала ногу и ободрала в кровь лицо о камни.
Знала, что моё падение не случайно, слышала тихие шаги за своей спиной и ощутила нежный запах карийской фиалки.
Только моя подруга по пансиону пользовалась именно этим ароматом.
Лайза — одна из самых красивых и талантливых девушек в нашем потоке, скромная и романтичная, подобная фиалке. Эти цветы она выращивала на подоконнике в своей комнате и из их листьев делала пахучие масла для растираний после купания. И именно Лайзе удалось покорить сердце золотого дракона, в то время, когда я лежала в больничном отсеке с покалеченной ногой и с повязкой, пропитанной заживляющим раствором, на лице. Так случилось, что именно в этот день исцеляющая камера перегорела, а мастер развёл руками и виновато заявил:
— "Камера восстановлению не подлежит".
Быстрого оздоровления я получить не смогла. Царапины на лице зажили, но нога срослась неправильно, часто болела, и о лёгкой походке пришлось забыть.
Благоразумно рассудив, что на всё воля высших сил, а с ними спорить себе дороже.
Я смирилась с хромотой.
Из пансиона меня не отчислили, и я проучилась там ещё полгода, но второй отбор не прошла, этого и стоило ожидать. Успокаивала себя тем, что быть сестрой-сиделкой не так уж и плохо. Мне по силам, ведь я была лучшей ученицей на курсах. И в моём сердце много нерастраченного тепла, которое я готова была дарить своему хозяину, нуждающемуся в заботе и внимание.
Но, если бы всё было так просто.
В первый же день нашего совместного проживания я ухитрилась вызвать гнев "дракона", когда предложила проводить его в спальню и помочь раздеться.
— Ты не в моем вкусе, девушка, — надменно сообщил мне господин Варен, недобро ухмыльнувшись, при этом ухитрился поперхнуться слюной и закашляться так, что его сухая бледная кожа на щеках покрылась красными пятнами.
Испугавшись, что мой подопечный захлебнётся собственной слюной, я подбежала к нему и не нашла лучшего средства, как несколько раз ударить ладонью по сгорбленной старческой спине. С испугу не рассчитала силу удара и очень испугалась, когда в его позвоночнике что-то довольно громко хрустнуло, а хозяин неожиданно затих в коляске, упав грудью на колени.
Несколько секунд стояла гробовая тишина.
Хозяин лежит, не шевелится. Я застыла, удивлённо раскрыв рот буквой О и вцепившись руками в ручки коляски, не желая верить своим глазам.
Неужели я убила хозяина?
А много ли ему надо? Дряхлому старику, которому пошла уже пятая, а то и шестая сотня лет.
Но, к счастью, раздался болезненный вздох, господин с характерным скрежетом, похожим на скрип несмазанной двери, повернул голову и окатил меня недобрым, обещающим множество неприятностей, взглядом.
А я, наконец-то, смогла облегчённо выдохнуть, отмереть и, обойдя коляску, присесть перед драконом на колени.
— Как вы? Все в порядке? — ласково поинтересовалась у господина, который не спешил перевести взгляд в мои повинные глаза, а продолжал смотреть за спину. — Простите, я не хотела сделать вам больно.
— А сделала. Безрукая! Чему тебя только на курсах учили? Как можно быстрей лишить никчемного дракона жизни? Тогда ты преуспела. Я не могу даже голову повернуть, не говоря о том, чтобы расправить спину.
— Попробуйте пошевелить пальцами рук, — не на шутку испугалась, что повредила старичку позвоночник.
Но руками он владел, и даже смог с моей помощью распрямиться и сесть в коляске, а вот шею заклинило, и, когда я попыталась развернуть его лицом к себе, "дракон" заорал. Да так, что я шустро, несмотря на покалеченную ногу, отскочила в сторону и тоже закричала, в панике приложив ладони к груди, где, как у пойманного зайца, частило напуганное до дрожи сердце.
— Девушка, да вы и впрямь намерены лишить меня моей никчемной жизни! — гаркнул господин Варен.
Откуда только силы взялись?
— Нет, что вы, — сделала осторожный шаг навстречу. — Я об этом и не думала. Моя обязанность сделать вашу жизнь легче и скрасить её по мере возможностей, наполнив радостными моментами.
— Неужели? У тебя это скверно получается, — "дракон" говорил со мной, а продолжал смотреть себе за спину.
И чтобы хозяину было удобнее меня отчитывать, я обошла кресло-коляску и встала за ним.
— Я отвезу вас в спальню. Там есть необходимые медикаменты. Помажу шею разогревающей мазью, сделаю расслабляющий массаж, и вам сразу станет легче.
— Не смей ко мне приближаться, маленькое чудовище, — как можно строже приказал господин Варен, обдав меня ледяным взглядом. — Я отказываюсь от твоих услуг, немедленно свяжусь со старшей сестрой и велю ей заменить тебя, глупая сиделка.
— Пожалуйста, не надо, — в отчаянье поддалась вперёд, жалобно положив ладони перед собой. — Пожалуйста, не делайте этого. Дайте мне ещё один шанс, и я вам обязательно пригожусь. Поверьте, массаж поможет. Я отлично массирую. Вы не пожалеете, — быстро-быстро залепетала я, боясь, что дракон меня остановит и велит убираться.
И что меня ждёт? Карцер? Позорный столб?  Конец моим мечтам и планам. После такого мне ни за что не пробиться обратно в сиделки, в лучшем случае отправят мыть полы в морге и таскать трупы. Работа тяжёлая, оплата минимальная. Мне до самой смерти не удастся оплатить своё обучение в пансионе, а о ребёнке и свободной жизни и вовсе придется забыть.
— Пожалуйста! — молила я, уже не надеясь на драконью благосклонность.
— Хорошо, — сухими губами милостиво произнёс господин Варен, тяжело вздохнув.  — Может, так будет лучше. Мне уже нечего терять.
" На что это он намекает?" — нахмурилась, подозревая, что "дракон" не очень-то мне и доверяет.
Решительно вцепившись в ручки кресла, отвезла хозяина в спальню. Внутреннее расположение комнат в домах одинаковое: светлая терраса, гостиная, большая спальня хозяина, из нее одна дверь ведёт в специально оборудованный санузел, вторая в небольшое лечебное крыло, где и находиться массажный стол. Чуть ниже, чем обычный. Всё для удобства пожилого человека, а вот удобство сиделки не учитывается, придется трудиться сгорбившись. Есть ещё одна дверь из спальни хозяина, она ведёт в небольшую комнатушку, где мне и придется обитать.
Ещё во время обучения на курсах нас водили в бунгало, рассказывая и показывая внутреннее расположение комнат в нём. Точно помню, что в спальне, отведенной сиделке, стоит узкая кровать, невзрачный шкаф, прикроватная тумбочка и жёсткий стул — больше ничего. Имеется ещё душ и туалет.
Кухни в бунгало нет, еду три раза в день приносит доставщик, заказ по
информеру каждый вечер делает сиделка, учитывая пожелания хозяина. В трапезной находится устройство для подогрева еды, чайник и кофемашина. Здесь же посреди комнаты стоит овальный обеденный стол.
Можно принимать еду и на террасе, откуда открывается красивый вид на небольшой сад и внутренний двор, где пышным цветом цветут лекои, радуя глаз мелкими разноцветными цветами, образующими крупный шар.
Хозяин сам решает, где он пожелает принять пищу: будет это постель, стол в трапезной или непринуждённая, расслабленная атмосфера на солнечной террасе.
Я помогла немощному дракону подняться из кресла-коляски и на своих плечах перенесла на массажный стол.
— Разрешите? — неуверенно потянулась к серебряным пуговицам на вороте его плотной темной рубахи, сшитой по военному образцу со стоячим воротником и боковой застёжкой.
— И откуда ты такая шустрая на мою голову взялась? — иронично хмыкнул "дракон", но не отстранился, позволил растянуть пуговицы и снять рубаху с его костлявого тела.
— Ложитесь на живот, — деловито произнесла я, про себя довольно выдохнув.
Хозяин позволил мне остаться, какое облегчение, но впредь я не должна совершать подобных ошибок, не должна раздражать и сердить господина. Моя задача облегчить и скрасить его последние дни. И тогда, быть может, я получу шанс на свободное будущее и возможность строить жизнь по своему усмотрению.