Как и раньше сияет исток,
Чтобы умысел в нём растворить,
Как и нежной прохлады глоток,
Этой ночи мне не пережить.
Лёгкой дрожью запутан осиновой,
Замирая под ртутью Луны,
Я тобою совсем обессиленный
В недрах паперти этой тюрьмы.
Возродившись под утро в
беспечности,
Я вне вечности в кронах скривлён,
Разбросал я повсюду конечности,
Как и духом истлевшим крещён.
Я под Богом так ярок и молод,
Только в замысле ветхом я стар,
Меня больше не мучает голод,
Я к истокам свободы припал.
Застыв врождённым трепетом небес,
Глаза склоняя томно, да истошно,
В познании религии мой бес,
И в том, что запрещал, когда всем было можно.
Уж много намешал в гнилой палитре,
Глаза толпы ей жалко возопят,
Но, Боже, как склонюсь в молитве,
Когда в ответ лишь черти только смотрят, да молчат?
Я не могу спать,
Я устал,
Я уж зубами чашку сгрыз,
Теперь это стакан,
И, будто бы иглою, ей подстать,
Я рукополагаюсь в ложный сан,
Зачем дана мне в ночь за ночью ночь,
Коль света ни на грамм?
