Свет в распятиях сжигаю, как гаснут огни
В ставнях окон, в ночи, под ветрами,
Безмятежные дали темнеют в ночи
Над Москвой, над родными местами.
Как подымет Луна на меня томный взор,
Так и я в ней себя освещаю,
Геометрия правил и спальный район
- В тишине себя им посвящаю.
Что рассвет для заблудших под взором его,
Где покой хладной поступью трещин?
Лишь таинственным эхом раздавленного
Об асфальт, что исходом не блещет.
Сюр прохожих давно не стараюсь объять,
Громких фраз перестал быть героем,
Свод обсценных наречий и «что-то про мать»,
- Вот что будет в беседе разбоем.
Отвлекусь, и вдруг снова раздастся клочок
Звука в тайне знакомой скрижали,
Неужели в тени обитает сверчок,
Как помехи в неоновой стали?
Разве нет под луной, что над церквью святой,
Той обители, где я не мрачен?
Спи спокойно, Москва, притворяйся немой,
Я тобою весьма одурачен.
На вопрос: «как дела?», - есть знакомый ответ:
«По-тихоньку, братишка, нормально»,
В России же всё, как строжайший секрет,
Но, увы, ничего не тайна.
