Jus primae noctis (Право первой ночи)

Глава 72. День рождения маленького лорда Поттера

Пока лишённый магии Северус Снейп постигал сложнейшее лекарское искусство, время от времени участвуя вместе с королём в военных походах, в Поттер-касле жизнь текла своим чередом.

Лет до пяти маленький Гарри жил в полном неведении о том, что день его рождения неразрывно связан с днём смерти Лили. Ни отец, ни дяди, как он называл воинов лорда Поттера, ни Луна, ни тем более Уизли никогда не заговаривали с ним об этом. Собственно, Гарри не очень страдал от отсутствия материнской ласки: Поттер, души не чаявший в сыне, был скуп на проявления нежности, боясь вырастить из того неженку, зато Луна, обожающая зеленоглазого малыша, щедро одаривала его своей любовью. Так что Гарри с детства не знал недостатка ни в объятиях, ни в поцелуях. А уж внимания малышу и вовсе перепадало с лихвой. Каждый из «дядьёв» считал своим долгом чему-нибудь научить маленького лорда, тем более что мальчик проявлял невероятные способности и впитывал новые знания как губка. Крауч с четырёх лет начал заниматься с Гарри грамотой, Люпин учил бегать и прыгать, а также охотиться и читать следы животных, Лестрейндж — ухаживать за лошадьми. Макнейр подарил маленький ножик с зачарованным лезвием и показывал, как можно из простой чурки сделать произведение искусства. Блэк раздобыл где-то маленький деревянный меч и устраивал с Гарри настоящие гладиаторские бои. Петтигрю, не слишком поднаторевший в ратном искусстве и не особенно сильный волшебник, разучивал с мальчиком старинные баллады, рассказывал, словно настоящий трубадур, истории известнейших семейств Рима и Британии, повторял правила этикета, твердил наизусть девизы и гербы знатных родов.

Лорд Поттер же учил сына самому главному — магии. В сундуке покойной супруги хранилось несколько свитков с бытовыми заклинаниями, но тексты были скупыми и лаконичными, подходящими скорее взрослому волшебнику, а никак не ребёнку. А поскольку иных магических книг, кроме той, что оставил ему в «наследство» Северус Принц, в Поттер-касле не водилось, занятия велись в основном по ней. Сперва Джеймса слегка коробило, что покойный (как он считал) Принц был столь сведущ в колдовстве. К моменту своей кончины мальчишке не исполнилось и девятнадцати, а в его записях нашлось столько придуманных им зелий и заклинаний, что иному волшебнику не хватило бы и жизни это все освоить. Однако Поттер быстро успокоил остатки совести тем, что он оказал Северусу услугу, не бросив его наработки в огонь. Сделай он это, и все знания, что так бережно собирал и записывал Принц, превратились бы в золу, а так о них хотя бы узнают другие маги. К тому же все записи были исключительно подробными, описания движений — скрупулёзными, а рецепты — исчерпывающими. То что нужно для обучения.