Jus primae noctis (Право первой ночи)

Глава 106. По крови, но не по магии

По сложившейся в Вальд-холле привычке Гарри проснулся с первыми лучами солнца. И тут же понял, что за вчерашними событиями с Труди едва не забыл о просьбе мастера Гриндевальда добыть волос с головы отца. Гарри прислушался. За дверью было абсолютно тихо. Замок спал после вчерашнего пира, затянувшегося до поздней ночи. Гарри решил тихонько пробраться в спальню отца и срезать магией небольшую прядь, пока тот спит. Он с неохотой вылез из нагретой постели, натянул одежду и, окружив себя Чарами отвлечения внимания, двинулся по коридору. Дверь в комнату лорда Поттера оказалась незапертой. Гарри осторожно проскользнул внутрь и замер на пороге, увидев на огромной кровати сразу три обнажённых тела. Труди лежала в объятьях его отца. Блэк же прижимался к Поттеру со спины, по хозяйски закинув ногу тому на бедро. Гарри почувствовал, как при виде этой картины у него потяжелело в паху. Он чуть не забыл, зачем явился сюда. Невероятным усилием воли Гарри взял себя в руки, с помощью заклинания срезал прядь волос с головы отца и опрометью выскочил вон.

Влетев в свою комнату, он прежде всего убрал волосы в свой школьный сундучок, а затем принялся плескать в лицо водой из таза, надеясь прогнать наваждение. Тщетно! Перед его мысленным взором всё время всплывало непристойное зрелище обнажённых мужчин. При этом образ Труди стёрся из памяти Гарри, словно её там не было вовсе. Он видел лишь Блэка и своего отца. А ещё, к ужасу Гарри, он всё ещё чувствовал возбуждение. Поняв, что успокоиться не удается, Гарри отправился в купальню. Раздевшись донага, он задержал дыхание и нырнул в бассейн с головой. Затем ещё, и ещё раз. Он нырял, пока перед глазами не замелькали цветные круги, а проклятая эрекция наконец не сошла на нет. Лишь тогда Гарри позволил себе вылезти из бассейна. Усевшись на бортик, он обхватил голову руками.

«Я — мерзкий извращенец! — вертелась в мозгу ужасная мысль. — Я смотрел на отца и Блэка и чувствовал то, что не должен был! Вчера, когда Труди разделась передо мной, я совершенно не хотел её. А сегодня возбудился от вида двух обнажённых мужчин, один из которых — мой отец. Что со мной не так? Труди сказала, что я — другой. Но ведь отца и Блэка влечёт и к мужчинам, и к женщинам, так почему я не такой, как они? Почему мне нравятся только мужчины... Точнее, один-единственный мужчина... А впрочем, может, это и к лучшему, что я не такой. Придётся отцу смириться с тем, что я никогда не женюсь. Ни на Эбигейл Блэк, ни на ком-либо ещё. А если вдруг произойдёт ужасное, и Северус отвергнет меня — что ж, значит, я останусь один...»