Свадьба, которая принесла мне счастье

37

Юлия

Я растерялась на несколько секунд. Удивленно таращусь на сына, который рассматривает собственного отца. С любопытством, но при этом очень настороженно. Руслан насупился и напоминает воробушка, но при этом готов наброситься на чужака, если почувствует, что нам угрожает опасность. Мамин защитник. Но больше меня поразило, что он понял, кто перед ним. Как?! Буквально на днях я читала Руслану историю про семью медвежат. Мой малыш – непоседа, он недолго рассматривает картинки в книжках, а потом убегает по своим делам. Но я все равно упорно читаю ему вслух. Говорят, что это здорово развивает речь. Для своего возраста сынок очень развит, у него богатый словарный запас, но я все равно не расслабляюсь и ежедневно, несмотря на усталость, занимаюсь с ребенком. Наверно, все же Руслан слушал, что я ему рассказывала про членов семьи, объясняла, эта информация отложилась на подкорке детского головного мозга. Иначе не могу объяснить, почему он назвал Даней папой. Именно Даню. Ну, не гены же, в самом деле!

Когда первый шок отступает, на меня накатывает злость. Нет, не так. Ярость. Сильная, неконтролируемая.

– Ты будешь мне претензии высказывать?! – шиплю как кобра, разве что ядом не разбрасываюсь.

– Серьезно?! Ты еще и злишься?! Даня прикрывает глаза. Его грудная клетка часто и сильно вздымается, а ладони сжимаются и разжимаются. Когда бывший муж распахивает глаза, то в них уже нет злости. Только сожаление и горечь. И что-то еще, что я не могу определить. Что-то похожее на эмоции, которые я уловила в день нашего расставания.

– Прости. Прости, Юля. Я злюсь на себя. Сорвался. К тебе это никак не относится. Милохин вроде извинился, только вот его слова никак не способствуют улучшению моего настроения и состояния. Я по-прежнему заведена и взбудоражена.

Руслан как будто чувствует мое настроение и поворачивается ко мне. Глазки наполняются слезами, нижняя губка опускается. Сын вот-вот расплачется. Оно и не мудрено: он впервые слышит в моем голосе столько неприкрытой агрессии. За все это время я ни разу не повысила на ребенка голос или на кого-то другого в его присутствии.

– Ма-ма? – спрашивает так, что мое сердце сжимается до размеров монеты. Обнимает меня за шею двумя руками и прижимается всем тельцем.

– Тшшш, Руслан, все хорошо, успокойся. Мама не злится, – я зацеловываю пухлые щечки сына, глажу по волосам и вдыхаю его неповторимый детский аромат, чтобы хоть как-то прийти в себя. Если это вообще возможно в присутствии бывшего мужа. Того, кто катком по мне проехался. Того, кто говорил, что не отпустит, а потом выкинул, как шавку блохастую за забор.