On the over side [h.s]

84

Гвен Миллер

Я смотрю на Гарри, сидя в кожаном кресле самолета. Он еще не сел. Все его внимание сосредоточенно на иллюминаторе, куда устремлены задумчивые зеленые глаза. Он погружен в мысли, о которых не делится со мной.

Он часто стал вставать посреди ночи и курить на балконе в полном одиночестве. Сегодня в три часа ночи, я почувствовала, как он снова встал и в одних пижамных штанах вышел на балкон. Пока он там стоял и курил, я внимательно наблюдала за ним, видя, как его терзают раздумья. Он перестал быть похожим на того, кого я привыкла видеть.

Раньше я не замечала в нем перепады настроения. Он не в курсе, что я просыпаюсь от его движений и, лежа в постели, наблюдаю за ним через окно. Так происходит каждую ночь с тех пор, как мы очутились в Малибу. С ним что-то происходит. Словно он собирается с духом, чтобы совершить какое-то важное дело.

Я понимаю, что дело во мне. Каждый раз, когда он возвращается после выкуривания сигареты, он поворачивается лицом и смотрит на меня часами до тех пор, пока не наступает утро. Даже сквозь сон я ощущаю, как два лесных омута изучают меня всю ночь напролет, словно испытывая какое-то чувство вины.

– Говорят пилоты самолёта, Элиот и Тедди. Просим занять вас места и пристегнуть ремни. Через пять минут взлетаем. Стюардесса поможем, если вы не можете справиться сами. Наша следующая остановка - Париж. Приятного полета, – в микрофон сообщает один из братьев Найла.

– Черт, я почти надрал задницу Луи, – ворчит Найл, бросая свою колоду карт на стол от разочарования.

– Увы, но надо лететь, чувак, – поднимает Луи с сиденья и садится с Чарли, которая спит.

– Ты все равно должен мне бабки! – громко говорит Найл, пристегивая ремень.

– Найл, у тебя и так кошелек валится от денег! – смеется Луи.

– Не завидуй, – пафосно произносит блондин, закидывая стопу правой ноги на левое колено.

– Я такой же богатый, как и ты, кретин. Мне нечему завидовать, – фыркает Луи.

Гарри по-прежнему остаемся на том же месте со скрещенными руками на груди и вдумчиво смотрит в иллюминатор.

– Гарри, – зову я.

Но он будто не слышит, слишком погруженный в себя.