Войдя в дверь нового класса, в котором должен был проходить первый в году урок по защите от Темных Искусств, ученики замерли, и в дверях образовалась пробка. Вместо привычного классного помещения они оказались на обширной, поросшей густым кустарником и высокой травой лесной поляне. Вместо потолка над их головами звенело чистое лазурное небо, сквозь листву дубов и кленов на траву брызгали лучи самого что ни на есть настоящего солнца, и самый воздух казался прелым и густым, таким, какой бывает только в самом сердце леса.
Открыв рты, ученики проходили в класс, потрясенно задирая головы.
Бледный нервный доктор Джекилл встретил студентов радостной и немного взволнованной улыбкой. На нем сегодня была странная, чудовищного оранжевого цвета мантия поверх странного костюма, похожего на одежду археолога девятнадцатого века. Брюки были заправлены в высокие, плотно обтягивающие икры чулки, на поясе болталась увесистая кожаная сумка, в которую собирают редкости, на голове красовалась каска, а на ней зачем-то крепились большие круглые очки для полетов на метле. Светило магических наук и большой ученый заметно занервничал, когда в стволе дерева открылась дверь, и на поляну, изумленно оглядываясь и медленно переступая в высокой траве, вошли его первые ученики. Расплывшись в своей невероятной и немножко сумасшедшей улыбке, он шагнул им навстречу и тут же замер, глядя, как они заполняли поляну.
- Добро пожаловать! - громко произнес он, слегка задыхаясь. Ученики заметили его, взглянули на вычурный наряд, и удивление на их лицах возросло ровно в два раза. - Добро пожаловать на ваш первый урок по защите от Темных Искусств. Прошу вас, присаживайтесь! - он сделал приглашающий жест, словно удивляясь, почему дети не додумались до этого сразу же.
Украдкой переглядываясь, ученики послушно расселись на траве, кладя рядом с собой сумки и учебники.
- Я слышал, он сумасшедший! - прошептал Джеймс, стягивая с себя мантию и усаживаясь на траву по-турецки - здесь было намного теплее, чем в продуваемых всеми сквозняками коридорах.
- Он не сумасшедший, а гений, - поправила Лили. - Я читала его работы о раздвоении личности на черную и светлую... он очень-очень умный!
Когда она опустилась на мантию Джеймса, из-под юбки на миг показался волнующий изгиб над коленом и, несмотря на то, что Лили тут же машинально одернула юбку, поджимая под себя ноги, взгляд Джеймса еще несколько минут оставался пустым.
