Глава 1
Остаток дня прошел в пестром тумане воспоминаний, в тяжелой усталости, туго обнявшей тело и душу. Серым пятном прыгал маленький офицерик,
светилось бронзовое лицо Павла, улыбались глаза Андрея.
Она ходила по комнате, садилась у окна, смотрела на улицу, снова ходила, подняв бровь, вздрагивая, оглядываясь, и, без мысли, искала
чего-то. Пила воду, не утоляя жажды, и не могла залить в груди жгучего тления тоски и обиды. День был перерублен, -- в его начале было --
содержание, а теперь все вытекло из него, перед нею простерлась унылая пустошь, и колыхался недоуменный вопрос:
"Что же теперь?.."
Пришла Корсунова. Она размахивала руками, кричала, плакала и восторгалась, топала ногами, что-то предлагала и обещала, грозила кому-то.
Все это не трогало мать.
-- Ага! -- слышала она крикливый голос Марьи. -- Задели-таки народ! Встала фабрика-то, -- вся встала!
-- Да, да! -- говорила тихо мать, качая головой, а глаза ее неподвижно разглядывали то, что уже стало прошлым, ушло от нее вместе с
Андреем и Павлом.
Книги→Классика→Максим Горький→Мать→страница 95
Изменить размер шрифта - +Плакать она не могла, -- сердце сжалось, высохло, губы тоже высохли, и во рту не хватало влаги. Тряслись руки, на спине мелкой
дрожью вздрагивала кожа.
Вечером пришли жандармы. Она встретила их без удивления, без страха. Вошли они шумно, и было в них что-то веселое, довольное. Желтолицый
офицер говорил, обнажая зубы:
-- Ну-с, как поживаете? Третий раз встречаемся мы, а? Она молчала, проводя по губам сухим языком. Офицер говорил много, поучительно, она
чувствовала, что ему приятно говорить. Но его слова не доходили до нее, не мешали ей. Только когда он сказал: "Ты сама виновата, матушка, если не
умела внушить сыну уважения к богу и царю...", она, стоя у двери и не глядя на него, глухо ответила:
-- Да, нам судьи -- дети. Они осудят по правде за то, что бросаем мы их на пути таком.
-- Что? -- крикнул офицер. -- Громче!
-- Я говорю: судьи -- дети! -- повторила она, вздыхая. Тогда он заговорил о чем-то быстро и сердито, но слова его вились вокруг, не
задевая мать.
В понятых была Марья Корсунова. Она стояла рядом с матерью, но не смотрела на нее, и, когда офицер обращался к ней с каким-нибудь
