Воспоминания о прошлом и будущем

Глава 1

1.Драко Малфой
Он наблюдал за ней уже не первый день, и даже не первый месяц, и не понимал, как и когда, эта, теперь уже молодая женщина, стала для него смыслом его существования?!
А действительно, как и когда?..
И погрузился в воспоминания.
***
Первый курс в школе Хогвардс принес наследнику чистокровного семейства недоумение и сильнейшее разочарование. Он ехал в Хогвардс-экспрессе в компании знакомых ему с детства Кребба и Гойла-младших и в абсолютной уверенности в своей неотразимости. Как же: он - единственный наследник самого чистокровного семейства в магической Англии, да и на континенте не многие семьи могли сравниться с его, по степени влияния, богатству и могуществу. В его распоряжении с первых дней были лучшие преподаватели, которых только можно было найти. Он просто должен стать лучшим в школе! И что? Сначала известный всей Англии Гарри Поттер на глазах у всех отказывается от его дружбы, а потом, к концу первого семестра, накануне рождественских каникул, были объявлены промежуточные результаты, и выяснилось, что лучшей ученицей школы являлась маглорожденная первокурсница, да в придачу умудрившаяся подружиться с тем самым Гарри Поттером. Он ехал на Рождество в Мэнор, равнодушно разглядывал туповатые лица своих соседей по купе - Винса, Грэга и Милли, и вдруг понял, что завидует нищему недоумку Уизли. А уж уплывший из-под носа кубок школы, просто накрыл его волной ревности и зависти. Все лучшее было у этой троицы, которую, в скором времени, окрестят "Золотое трио" - и специальное разрешение на игру в квиддич у Поттера, и лучшие оценки у Грейнджер, и лучшие друзья у Уизли, и восхитительные приключения у всех троих.
Перед вторым курсом отец часто, презрительно и подробно рассказывал ему, как его разочаровывает его отпрыск. Приглашал на ужин крестного, расспрашивал про Поттера и Грейнджер, про рыжего балбеса. Драко в эти вечера был безумно благодарен Северусу за его непробиваемость и немногословность. Но презрение отца к нему сделало свое дело - Драко ехал в школу с яростным желанием доказать, что он может не только разочаровывать. Мальчишка самым честным образом выиграл отборочные в факультетскую команду по квиддичу и стал ловцом. Он написал отцу, и тот прислал всей команде лучшие метлы, это радовало, но ведь он не просил! А Грейнджер тогда обвинила его в том, что он купил место в команде. От обиды и ярости он ее обозвал. Шло время, обида на несправедливое обвинение не утихала, как вообще эта девчонка могла в нем сомневаться?!
А потом Драко было страшно. Страшно так же, как и всем ученикам. И ведь именно Грейнджер тогда заставила Бинса рассказать легенду о Тайной комнате. Днем Драко продолжал отчаянно задирать грифов, а по ночам, старательно наложив на полог кровати заглушающие чары, рыдал в подушку от ужаса. Позже, когда все тот же Поттер победил василиска, Драко узнал о неудавшейся интриге отца. Ему рассказал об этом во всех деталях освободившийся домовик Добби, явившийся на зов "попрощаться с молодым хозяином и сообщить ему все лично". Пожалуй, в тот вечер Драко впервые испытал разочарование в своем отце.
На третьем курсе отец, расстроенный своим вылетом из попечительского совета школы, попытался привлечь сына к своим делишкам. Не то чтобы Драко отказывался, но и помогать ему особенно не рвался. Дементоры в школе изрядно напрягали, однако их воздействие на известного шрамоносца позволили Драко поглумиться над троицей, и даже получить от этого определенное удовольствие. Тем более что мальчишки на какое-то время выкинули заучку из своей компании. Однако, весьма ощутимый удар в челюсть от Грейнджер, принес с собой не только обиду и злость, но и понимание своей ничтожности, и заодно неприятие идей и методов родителя.
Окончательно запутавшись, он решился поговорить с матерью. Нарцисса всегда восхищала его. Холодная и невозмутимая со всеми, наедине с сыном она дарила ему море тепла и нежности, смеялась и плакала вместе с ним. Каково же было удивление Драко, когда выяснилось, что идеи и методы отца у Нарциссы, зачастую, вызывают отторжение и неприятие.
- Драко, - сказала она, - мое воспитание и статус не дают мне право противоречить супругу. Действую же я только по своему усмотрению, как считаю нужным и правильным, что и тебе советую делать. А что тебе нужно, и что для тебя правильно, вправе решать только ты сам.
Разговоры с мамой стали ежевечерними, Нарцисса старалась помочь сыну разобраться в себе, отойти от шаблона отца.
После финальной игры Чемпионата мира по квиддичу, они с Нарциссой порт-ключом отправились в Мэнор, оставив отца с другими министерскими чиновниками. Отдав эльфам мантию и приказав подать ужин, мама сказала:
- Драко, а ты заметил, что твое заявление про министерскую ложу вызвало зависть только у младшего Уизли? Гарри и девочка вообще не обратили на это внимание!
- Гарри?! - от возмущения он задохнулся, - Девочка?!
- Ты не называл никогда ее по имени. У нее ведь есть имя? - на губах матери была нежная улыбка, в глазах мелькали лукавые искорки.
- Г-гермиона. - выдохнул он.
Именно в этот вечер он впервые произнес ее имя вслух.
Четвертый курс прошел под знаменем Турнира трех волшебников. Конечно, Драко знал о нем, как и обо всех заданиях. Хвастливые и заносчивые рассуждения отца не оставляли даже повода для воображения. Тем не менее, младшему Малфою и в этот год предстояло немало удивиться. Сначала Кубок выкинул имя все того же Поттера. Нет, Драко не завидовал ему, скорее даже сочувствовал. Просто у него появилось стойкое чувство непонимания происходящего, смешанное с предчувствием надвигающейся опасности. От этого он еще отчаяннее задирал грифонов, до одного крайне неприятного случая с профессором Грюмом... Еще одним поводом удивиться стали слова его временного соседа по столу, мировой знаменитости Виктора Крама. Крам сел рядом с ним еще в первый вечер, вероятно, просто увидев знакомое лицо - они были представлены друг другу и несколько раз виделись на различных светских мероприятиях. Однажды за завтраком болгарин спросил:
- Драко, как ее зовут? Девушку рядом с Гарри Поттером?
Драко проследил за взглядом Крама, гриффиндорское трио как всегда было вместе.
- Ты про Грейнджер? - переспросил он с презрительной ухмылкой.
- Про ту, с каштановыми волосами. - старательно подбирая слова, выговорил его сосед.
- Гермиона Грейнджер, лохматая заучка, маглорожденная. Прошу любить и жаловать! - язвительно выдал Малфой.
- Гер-ми- вонна. - попробовал проговорить ее имя Крам.
Было что-то такое в голосе болгарина, что заставило Драко внимательно взглянуть на своего него. Тот задумчиво смотрел в сторону стола красно-золотых, на мрачном лице мелькнула улыбка, глаза тронула нежность, и вдруг Виктор опустил взгляд в тарелку, его лицо приобрело обычное, мрачновато-отстраненное выражение. Слизеринец даже подумал, что ему все показалось.
А потом был Святочный бал. Драко стоял в толпе учеников и болтал с Блэйзом Забини. Этому, не по-слизерински жизнерадостному смуглокожему итальянцу, зачастую удавалось тогда отвлечь его от мрачных мыслей. Об их предстоящей дружбе Драко еще не предполагал, но слушал его стеб в этот вечер с интересом, отвлекаясь от висевшей на его руке разряженной в жуткие розовые рюши Панси Паркинсон. Заиграла музыка танца чемпионов, и вдруг Блэйз замолк на полуслове. Слева что-то прошипела Панси, и он повернулся к танцевальной площадке, надеясь там найти объяснение необычной реакции окружающих. Последив немного за неуклюжими па Поттера, ведущего в танце кого-то из сестричек Патил, скользнул взглядом по изящной фигурке французской чемпионки, проследил за напряженными движениями Диггори и Чанг, он не нашел ничего неожиданного, хмыкнул про себя и уже было собирался развернуться к Забини и потребовать объяснений, как вдруг... По залу легко двигалась еще одна пара. Крам вел ее в танце, гордо расправив плечи, вечно хмурое лицо озарялось улыбкой, движения были точны и уверенны. А рядом с ним была Она! Легкая, изящная, со смущенной улыбкой на раскрасневшемся лице, похожая на бабочку в своем замысловатом лиловом платье, по-настоящему прекрасная девушка. Девушка?! Малфой называет заучку-Грейнджер девушкой? И опять, как когда-то, надменного пепельного блондина накрыла волна яростной ревности. На этот раз его просто взбесило то, что этот бурый медведь-болгарин, выбравшийся в Англию из снегов северной школы, сумел увидеть в гриффиндорке девушку, а он, видевший и задиравший ее каждый день - не смог. Панси в тот вечер он довел до слез своими, довольно резкими, но вполне искренними замечаниями о ее внешности и вкусе. Завывая как банши, Панс прогрохотала в сторону женского туалета, а Драко рванул с шеи бабочку, расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке, несколько раз глубоко вздохнул и вернулся в Большой зал. Навстречу с полуулыбкой на лице неспешно шел Блэйз с двумя бокалами пунша в руках. Малфой молча принял бокал и, сделав глоток, стал разглядывать елку в противоположном конце зала.
- Знаешь, а я всегда знал, что она невероятно красива, если ее расчесать и отобрать у нее книжки. - донесся задумчивый голос Блэйза. - Хотя с книжками она тоже очень красива - у нее единственной из наших однокурсниц на лице понимание, а не раздражение, когда она читает. Ты не замечал?
- Что? - рассеянный взгляд Драко отвлекся от праздничного дерева и обратился на смуглую физиономию приятеля.
- Да так, ничего. - хмыкнул Забини и, слегка улыбнувшись, оставил его одного.
Малфой не знал, как долго он простоял на одном месте, пока мимо него не пронесся кто-то. Легкий стук каблучков двигался в направлении выхода из Большого зала, послышалось сдавленное всхлипывание, и юноша успел заметить девичью фигурку в лиловом платье, метнувшуюся в правый коридор. Драко огляделся - посреди зала он увидел ссутулившегося болгарина, растерянно и вместе с тем угрюмо оглядывающего зал, а в углу были ее друзья. Поттер, как и Крам, выглядел растерянным, а вот физиономия нелепо разряженного Уизли была пунцовой и пылала гневом. "Так тебе, идиоту рыжему, и надо!" - эгоистично подумалось ему. Решив для себя, что на балу ему больше делать нечего, он поставил пустой бокал на ближайший столик и размеренно пошел к выходу. В дверях Большого зала он на секунду задумался, а потом вместо левого коридора так же плавно направился в правый, в сторону башни грифов. Не доходя до входа в гостиную враждебного факультета, он услышал то, что он одновременно хотел и не хотел слышать - в гулкой тишине пустынных коридоров из-за одного из гобеленов, закрывающих нишу со стрельчатым окном, слышались сдавленные всхлипывания. Он осторожно заглянул за гобелен и в лунном свете увидел силуэт девушки. Она сидела с ногами на подоконнике, обхватив руками колени и уткнувшись в них лицом, плечи ее подрагивали, волосы разметались по спине гладкими локонами, блестевшими в лунном свете. Подумать только! Невыносимая всезнайка с несгибаемым характером оказывается красивой девушкой и тихо плачет из-за ссоры с рыжим недоумком! Уизела убить мало!
В душе у юноши шевельнулось сострадание, но он одернул себя - не хватало еще, чтоб отпрыск надменных аристократов в надцатом колене утешал рыдающих грязнокровок! Он бесшумно развернулся и пошел в подземелья.
В конце года отец подтвердил слова Поттера о возрождении Темного Лорда, и детство для младшего Малфоя закончилось. Ему претил страх отца, скрытый за маской раболепия перед сумасшедшим полукровкой-недочеловеком, наделившим себя правом карать и жаловать. Он ненавидел страх матери, спрятанный глубоко за чопорной холодностью. Ненавидел еженедельные ужины в Мэноре в компании УПСов и лояльных министерских чинушек, проводимые отцом "с дальним прицелом". Отцу все еще нравилось играть во власть. Немало этому способствовала трусость и тупость Фаджа. Из этих посиделок Драко выяснил, что Фадж настолько боится Дамбалдора, что попытается вмешаться в дела Хога в будущем учебном году.
Амбридж он узнал, как только увидел ее жабью физиономию за преподавательским столом. Ее вступительная речь была крайне содержательной - типа «я всех предупредила, кто не спрятался - я не виновата!». Лебезившая перед Люциусом, Амбридж предложила возглавлять Инспекционную дружину. Драко хотел было отказаться, но взял день на раздумья. Вечером в комнате старосты мальчиков змеиного факультета состоялся очень важный разговор с Блэйзом Забини, ставший началом их дружбы. Впервые Драко видел абсолютно серьезного Блэйза, и впервые в жизни говорил откровенно с кем-то, кроме матери.
- Ты серьезно намерен отказаться? - спрашивал итальянец - а кому она может предложить это кроме тебя, ты не подумал? Я тебе расскажу: следующий на очереди - отъявленный садист Флинт, за ним - идиот Крэбб, которому хватит мозга насиловать третьекурсниц, а потом накладывать Обливайт. За ним на очереди мисс Паркинсон, для которой кумиром является твоя небезызвестная тетушка Белла. Мне продолжить? Или ты и сам уже понял, что удержать их в рамках сможешь только ты? - к концу своей речи Забини уже кричал.
- Змей они не тронут, а на остальных мне наплевать! - как можно равнодушнее попытался возразить Драко.
- Не ври, тебе не наплевать! - стальные нотки в голосе итальянца угрожающе позвякивали. - Ты завидуешь, ненавидишь, презираешь и, наконец, восхищаешься некоторыми людьми с других факультетов. Ты как угодно, но не равнодушен! И тебе не все равно, что с ними будет!
- Блэйз! - после нескольких минут напряженного молчания проговорил Драко, - Я согласен с тобой, и дам согласие утром Амбридж. Но, я прошу тебя тоже вступить в дружину, один я с этой сворой шакалов не справлюсь.
- Заметано! - ответил Блэйз и направился к двери, - И, Драко, ты должен знать, что мне тоже не все равно! - сказал он, не поворачиваясь, и шагнул в дверной проем.
Загадку Выручай-комнаты для сборищ Поттера и компании, Драко с Блэйзом разгадали сразу. Чем они там занимаются - тоже сомнений не вызывало, учитывая уроки ЗОТИ, но они упорно отправляли шпионить "убойную четверку": Грега, Винса, Милли и Панси, предусмотрительно спроваживая более сообразительного Флинта подальше от замка, поближе к квиддичному полю. Непонятным оставалось только одно - как им, не собираясь вместе, удавалось постоянно менять время встреч. Эта загадка разрешилась в тот день, когда на лице Элоизы красовалось слово "ябеда", состоявшее из жутких прыщей. Протеевы чары на золотых галлеонах! Надо же! Двое слизеринцев тихо перешептывались, восхищаясь Невыносимой Всезнайкой и ее не очень уж гриффиндорской местью для предателей.
А потом для Малфоев жизнь стала похожа на неуправляемый поезд, мчащийся под откос. Бойня в Министерстве, арест Люциуса, перенос ставки Лорда в Мэнор, страх за мать, полный дом сумасшедших ублюдков, с Его Темнейшеством во главе. И, наконец, уродливое клеймо на левом предплечье благородного отпрыска.
Когда Темный Лорд озвучил Драко свое задание, он чувствовал себя как на эшафоте, и лишь только страх за мать помог ему "держать лицо". За пару недель до отправления в школу, в Мэноре появился отец в компании нескольких УПСов, в том числе и четы Лестранж. От былого Лорда Малфоя осталась лишь затравленная тень, да и появление сестрицы на Нарциссу подействовало более чем угнетающе, и она решилась на отчаянный шаг - попросить защитить ее сына у Северуса Снейпа.
Драко ехал в школу, молясь Мерлину, чтоб мама смогла пережить все это.
Починка шкафа в Выручай-комнате затягивалась, Блэйз пытался приободрить друга, но, не зная сути и масштабов проблемы, помочь не мог. Драко честно сказал ему, что не хочет его втягивать в грязное дело, и итальянец понял и вопросов больше не задавал. Накануне Рождества, Блэйз рассказал ему о предстоящей вечеринке "Клуба Слизней", и Малфою вдруг неожиданно захотелось ощутить дух Рождества. А еще увидеть ее. Не сгибающуюся под тяжестью книг, в бесформенной школьной мантии и с вороньим гнездом на голове, а ее особенную! Легкую, изящную, нарядную, со смущенной улыбкой.
Он потащился на эту вечеринку, ее он не увидел, но поимел пренеприятный разговор с крестным, и, еле от него отвязавшись, направился в туалет Плаксы Миртл. Глядя на себя в зеркало, Драко готов был разрыдаться от отчаянья, но тут открылась дверь, и он встретился в зеркале взглядом с огромными светло-карими глазами. Девушка замерла на пороге и, так же как и он, не отводила взгляда. После долгого молчания слизеринец спросил:
- Что тебе нужно, Грейнджер?
- Малфой! - фыркнула девушка, - Это - женский туалет!
Она решительно тряхнула головой, подошла к соседней раковине, несколько раз брызнула себе на лицо прохладной водой, потом оперлась обеими руками на края раковины, и шумно выдохнула, не обращая на присутствовавшего юношу ни малейшего внимания. Это его обескуражило, и он, повинуясь годами выработанной привычке, язвительно проговорил:
- У тебя проблемы, как я погляжу?!
- Думаю, у тебя тоже. - голос девушки звучал устало и бесстрастно.
Она открыла глаза, порылась в сумочке, нашла платок и, аккуратно промокнув лицо, бросила платок в урну.
Драко и сам не понял, что его так взвинтило, но он просто заорал на стоявшую рядом девушку:
- Да в твою невыносимо умную голову даже прийти не может, какие у меня проблемы! Да если б даже ваш хваленый Дамбалдор о них узнал, сразу бы свихнулся! - парня просто трясло от ярости, он сжимал дрожащие ладони в кулаки, безуспешно пытаясь взять себя в руки.
- Уверена, что он знает! - голос девушки по-прежнему был спокойным.
- Ты о чем это? - от удивления он даже растерял свою ярость.
- Поверь, что бы ни происходило в стенах Хогвардса, его нынешний директор всегда в курсе. И если ты что-либо делаешь, а на это нет реакции, то это означает только то, что твои действия не противоречат планам Дамбалдора. - теплые глаза внимательно и понимающе смотрели на окончательно растерявшегося слизеринца.
- И откуда ты все знаешь? - только и смог спросить он.
- О! - Грейнджер нервно хихикнула, - Любимая фраза Рональда Уизли! - протянула она, копируя снейповскую интонацию. И уже сухо, по-деловому добавила: - "История Хогвардса", второй том, найдешь в Запретной секции, если хорошо поищешь.
Каблучки поцокали в сторону двери и замерли:
- И еще: в Хогвардсе, если кто-то действительно нуждается в помощи, он ее получает. - и девушка вышла за дверь.
Малфой не мог поверить в происходящее, но следующим утром, вместо завтрака, направился в библиотеку. Книгу он отыскал только с помощью мадам Пинс. В книге было много написано о магии замка. И не только те факты, что упоминала Грейнджер. Шкаф помогла починить сама Выручай-комната, над Астрономической башней повисла черная метка, тело великого волшебника изломанной куклой распласталось под ней, а чуть позже, в Мэноре, крестный рассказал ему о проклятии, под которое угодил Дамбалдор. Драко вспомнил разговор с девушкой, задумался и проговорил:
- Значит, не только мы - пешки в этой игре! - грустная ухмылка крестного подтвердила его догадку.
- Только эта девушка поняла это не только раньше тебя, но и гораздо раньше меня, - добавил он.
Черт бы побрал его беспалочковую леглименцию!