Гарри застонал, поднимая голову от своего доклада по магловедению. Шея затекла, глаза устали. Он откинулся на спинку стула и запрокинул голову, закрыв глаза. Затем скосил голову вбок и посмотрел на Миону, сидящую за столом напротив.
Тот сон все не шел у него из головы, даже нападение Сириуса Блэка на Рона не сгладили впечатления от него.
Тот сон практически стал ответом ему на вопрос о том, как именно он относится к Мионе. Она все еще была его лучшим другом, но он не хотел быть братом, который когда-нибудь будет провожать ее глазами, идущую к алтарю, чтобы выйти замуж за другого. Он сам хотел быть тем самым мужчиной, что будет ждать ее у алтаря.
Но теперь перед ним стал другой вопрос: "А любит ли его Миона? Кто он для нее? Просто лучший друг, любимый брат или просто любимый? Если я ей признаюсь в своих чувствах, сможем ли мы остаться друзьями?"
Ответов Гарри не находил. И признаться откровенно боялся. "ТРУС!" - корил он себя. - "Прав был сэр Кэдоган! Я трус!".
Миона будто почувствовала его взгляд и подняла голову. Гарри быстро прикрыл глаза.
- Гарри? С тобой все хорошо? - спросила она. Она прекрасно видела его состояние, но полагала, что это из-за очередного нападения Блэка. Гарри не стал ее разубеждать. "ТРУС!"
- Все хорошо, Миона. Просто я закончил свой доклад по принципу работы гидроэлектростанции, - ответил ей Гарри.
Они еще перед рождественскими каникулами закончили заниматься магловской историей, которая успела уже порядком надоесть как Гарри, так и Мионе. Хотя им было грех жаловаться, профессор Барбидж их очень хвалила за их доклады, в которых они старались отразить историю маглов, как видят ее сами маглы, без рассуждений ничего не понимающих волшебников. Профессор хвалила и ставила высший балл, но просила на экзаменах все же отвечать по официальной версии, утвержденной Министерством и написанной в учебнике. Даже если этому учебнику пятьдесят лет, и с тех пор он не обновлялся.
Закончив с историей, класс перешел к изучению магловской техники. Начали с простейшей механики, потом к паровым двигателям, и только-только подошли к тому, что считалось краеугольным камнем магловской цивилизации в нынешнем мире - Электричеству.
Гарри и Миона хохотали до слез, читая, как волшебникам пытались объяснить, что такое электричество и откуда оно берется.
Не желая оставлять своих сверстников в невежестве, Гермиона попросила у Гарри разрешения воспользоваться Хедвиг, чтобы написать письмо родителям. Гарри, конечно, разрешил, прибавив, что она может пользоваться его совой когда захочет.
Через пару дней вместе с Хедвиг прибыл учебник физики, посланный папой Мионы. И Гарри был очень рад, что его прислали, он неожиданно заинтересовался именно электричеством. Вот уж никак он не ожидал, что будет когда-либо интересоваться электричеством, как, например, мистер Уизли, у которого, по словам Рона и близнецов, вся мастерская была обклеена схемами электрических цепей различных приборов.
Но все было именно так. Гарри даже как-то поймал себя на мысли, что неплохо было бы пойти в Запретный лес, поохотиться на одичавший Форд Англия того же мистера Уизли, чтобы понять как, он обеспечил совместную работу электрических систем машины и магических наворотов, что он там установил. Ведь, как известно, магия и электричество плохо ладят между собой. Интересно, почему?!
Ради эксперимента Гарри стал собирать установку. Он собирался с помощью рун добиться превращения магии в электричество. Хотелось добиться хотя бы искорки.
Сложность состояла в том, что до него никто этим не занимался. Волшебники не создали ни одного заклинания или артефакта, который генерировал бы молнии. И это было странно, т.к. в представлении любого магла они обязаны это уметь. Например, темный волшебник представлялся им в образе этакого Дарта Сидиуса, поражающего молниями направо и налево. Но ничего подобного не было. Что тоже было странно.
Гарри попытался найти упоминания применения молний волшебниками в "Боевой магии". Но и там упоминание нашлось только три упоминания. Первое относилось к древнейшему периоду, когда молния считалась прерогативой верховного божества, который почти у всех народов был громовержцем.
Второе было из легенд про Мерлина. Якобы он, и еще Моргана, умели ею пользоваться, но оба унесли секрет с собой в могилу. После них никто не пытался?
А третье упоминание было в разделе про азиатские магические боевые искусства. На Востоке была популярна стихийная магия, т.е. использование различных стихий в бою. Известны были применения огня, воды, воздуха, земли, металла и даже дерева, и было небольшое упоминание про мастера огня и металла, который сумел применить еще и молнию. Но это было скорее вид случайной магии, как у детей. Повторить свой успех тот китайский маг не умел.
Гарри сначала подумал, что в волшебном мире было какое-то табу на применение молнии, раз это прерогатива верховного божества. Но когда он спросил Дафну, то она уверила его, что никакого табу нет. Легенду про Мерлина она тоже слышала, но посчитала байкой, как и большинство волшебников. Ей показалось естественным, что Мерлину и Моргане, которых в волшебном мире обожествили как Христа, приписывают божественные возможности.
Услышав ответ Дафны, Гарри пришел к выводу, что овладение молнией считается просто навсего невозможным. И, возможно, это еще одна причина их недолюбливания маглов. Ведь какие-то "простецы" (так переводится слова "магл") смогли сделать то, что они считают невозможным. Грустно было то, что вместо поиска способа повторить достижение маглов волшебники закрывают на это глаза и тихо ненавидят.
Гарри решил заполнить этот пробел в магическом знании и попытаться использовать знания маглов об электричестве для создания реально работающих заклинаний и артефактов, использующих стихию молнии. И для начала он решил вызвать с помощью рун электрическую искру.
Миона тоже начала свой проект. Только ее тема была более фундаментальной и шла как бы с другого конца. Она пыталась понять, как именно волшебство обманывает закон всемирного тяготения.
Но стоит рассказать о предыстории этого вопроса.
Началось все еще в детстве Гермионы, когда она впервые в сознательной жизни случайно применила магию. Случилось это, когда ей было пять, и она одна была в домашней библиотеке. Ей очень хотелось достать одну книгу, которая находилась слишком высоко для маленькой девочки. Она пыталась лезть вверх, но уже тогда боялась высоты. Разозлившись, она каким-то образом заставила все книги слететь с полок. Каким-то чудом ни одна не свалилась ей на голову.
Ее родители тогда жутко перепугались, но обладали достаточно критическим мышлением, чтобы не наказать дочку. Когда через какое-то время нечто подобное повторилось, они поняли, что их ребенок особенный. А Миона поняла, что если очень сильно захотеть, или если она испытывает сильные эмоции, то может случиться чудо. Любопытная девочка стала проводить опыты и под присмотром родителей пыталась заставить свои книги летать по комнате или просто подняться в воздух. И иногда ей удавалось. Еще тогда ее отец мимоходом подметил, что наука не может объяснить, как она заставляет предметы игнорировать закон всемирного тяготения.
Вот Гермиона и изучала сейчас этот вопрос, проводя эксперименты с Левиосой и на его Молнии, при этом потихоньку собирая аналог антиграва из той же научной фантастики. Гарри в шутку предложил ей изготовить летающий скейтборд. К его удивлению, она эту идею с энтузиазмом поддержала.
В конце концов, они решили представить свои установки как курсовые работы по Рунам, а теоретические расчеты - по Нумерологии.
- А мой доклад по атомной энергии еще не готов, - немного грустно сказала Миона, т.к. Магловедение было последним их домашним заданием. После этого они хотели пойти погулять на свежем весеннем воздухе.
- Будешь пугать бедных одноклассников ядерной бомбой, нацеленной на Косой переулок? - пошутил Гарри.
- Именно! Пусть прочувствуют меру своей отсталости, - ответила она с лукавой улыбкой.
Гарри громко расхохотался. Смех его получился неожиданно злобным, будто он злой гений, действительно вознамерившийся сотворить ядерный гриб в центре Лондона. От этой мысли он аж закашлялся. Теперь был Мионин черед смеяться.
Пока объект его воздыханий дописывала, Гарри достал "Боевую магию", мимоходом думая о Сириусе Блэке. Вот уж кого хотелось спалить молнией! Мерзавец сумел как-то пробраться в его спальню. Только почему-то спутал его с Роном и порезал полог его кровати. Рон поднял крик, который поднял на уши весь факультет. Даже декан прибежала, думая, что студенты все еще празднуют победу.
В итоге оказалось, что Блэк имел с собой целый список паролей, потерянный Невиллом, благодаря чему он и смог попасть в Башню. Ох и влетело же Лонгботтому! Сэра Кэдогана убрали, и теперь вход в башню снова охраняла Полная Дама, к которой приставили троицу троллей, которые то и дело мычали и мерялись дубинками.
Ужесточение мер безопасности коснулось не только Башни Гриффиндор. На следующий день Гарри с друзьями смотрел, как Флитвик учит Главные двери замка распознавать Блэка в лицо, держа перед ними портрет.
А между тем лаз за статуей одноглазой ведьмы совсем не охранялся. Очевидно, близнецы были правы, только они, да теперь еще и Гарри с Мионой и Роном, знали о нем. Гарри в порыве сознательности даже предложил сообщить о нем преподавателям, но быстро передумал, иначе он не попадет в Хогсмид. Радовало, что Миона ничего не сказала МакГонагалл. Не иначе как и так чувствовала себя виноватой, что заложила его Молнию.
Рон в мгновение ока стал знаменитостью. Первый раз в жизни не Гарри, а он был в центре всеобщего внимания. И надо сказать, ему это нравилось. Хотя он всё ещё окончательно не пришёл в себя после ночных переживаний, он взахлёб рассказывал всем и каждому об этом происшествии, украсив его россыпью подробностей: «Сплю это я и вдруг слышу, как будто кто-то что-то рвёт. Я подумал - это во сне. Но тут, представляете, чувствую сквозняк... Проснулся, гляжу: полог с одной стороны сорван. Я повернулся, а он прямо надо мной стоит... как скелет. Волосы колтуном. В руке огромный нож, сантиметров тридцать, а то и сорок. Смотрит на меня, а я на него. Я как заору - и его как ветром сдуло».
Прослушав эту душераздирающую историю, девочки со второго курса ахали и охали, а потом возвращались к своим делам. А Рон в очередной раз спрашивал Гарри один и тот же вопрос:
- Как ты думаешь, почему он исчез?
Гарри и сам ломал над этим голову. Почему Блэк, обнаружив, что выбрал не ту кровать, не прикончил Рона, поднявшего истошный крик, и не стал искать Гарри. Двенадцать лет назад он хладнокровно убил столько ни в чём не повинных людей, а тут пять безоружных мальчишек, и четверо из них крепко спят.
- Наверное, решил, что ты своим криком разбудил всю башню и ему надо скорее уходить из замка, - ответил ему Гарри. - Помедли он немного, ему бы пришлось убить всех гриффиндорцев, иначе из гостиной не выбраться. Да ещё учителя...
Гарри услышал звуки складываемого пергамента и поднял голову, покинув мир воспоминаний. Судя по всему, Миона закончила.
- Гарри, я закончила, - позвала девушка, подтверждая его мысль. - Я тут подумала, может, к Хагриду сходим? Узнаем, помогла ли наша со Сьюзан помощь.
- Давай! Только сначала в совятню зайдем. Мне ясно дали понять, что мне строжайше запрещено покидать замок без сопровождения преподавателя. Нужно будет написать Хагриду письмо с Хедвиг. - Миона согласно кивнула.
Гарри достал мантию отца из сумки и постучал по двери спальни, предупреждая таким образом сидящих там будущих себя и Миону, что они уходят. Парочка уже закончила свой отпуск и вернулась к своему бешеному ритму жизни и учебы. Помимо одной копии, спящей в спальне, у них в замке была еще одна, в данный момент общающаяся с Роном и девчонками в библиотеке.
Гарри накинул на себя и подругу мантию-невидимку, и они вышли за дверь. Гарри мимоходом заметил, что им становится уже тесно вдвоем под мантией. А ведь в начале года они спокойно помещались. Неужели они так выросли? Хотя это неудивительно, с таким-то количеством дополнительного времени. Хмм, интересно, если они несколько месяцев растянули в два с половиной раза, то значит ли это, что их телам уже больше их официального возраста? Может, ему уже четырнадцать?
- Миона! А сколько нам лет? - спросил он подругу. Та нисколько не удивилась этому странному вопросу.
- Ты тоже об этом подумал? Я хотела сделать тебе сюрприз на следующей неделе. Твоему телу тогда исполняется четырнадцать.
- А как ты это определила? - удивился Гарри.
- Я вела журнал! Каждый вечер я записываю. сколько часов мы себе добавили, - ответила она с достоинством.
- Кто бы сомневался, Гермиона Грейнджер и учет неразделимы, - пошутил Гарри, за что получил шлепок по плечу.
- Тихо, тихо! Миона, будешь драться - нас обнаружат. И так еле помещаемся под мантией вдвоем, - укорил ее Гарри.
- А вот нечего дразниться! - огрызнулась она. - К тому же коридор все равно пуст.
В этом она действительно была права. Последние занятия еще не закончились, и ученики все еще сидели в классах.
Лохматая парочка беспрепятственно добралась до совятни, и отправила письмо Хагриду. За это время занятия в школе закончились, и ученики вышли из классов. Поэтому мантию пришлось снять, чтобы ни в кого не врезаться. Гарри иногда жалел, что не может ходить по потолку или летать невидимым по коридорам.
Хотя где-то он в своей книге читал про хождение без рук по гладким поверхностям. Кажется, в разделе про японских магов-шиноби. Эти наемные убийцы были мастерами скрытного передвижения и умели ходить по стенам и потолку, как по земле. А еще они умели ходить по воде!
Гарри очень жалел, что его тренировки по азиатской беспалочковой магии продвигаются так медленно. Он пока что умел только распространять свою магию по телу, да управлять ее концентрацией и давлением в разных частях своего тела. Следующим этапом было использование магии для усиления и укрепления своего тела, для чего не нужно было никаких заклинаний. Для этого нужно было то же самое, что и на первом этапе, т.е. только сильное желание, или сильная эмоция, как при случайной магии у детей. Постепенно волшебник привыкает использовать беспалочковую магию осознанно, если обладает достаточной дисциплиной ума.
В этом Гарри немного завидовал Мионе. У нее был к этому врожденный талант, и контроль над магией у нее был несколько получше, чем у него. Она уже умела усиливать многократно свои мышцы. Только вчера это прочувствовала на себе ее парта, когда Миона легонько стукнула по ней. Бедная дубовая парта сложилась пополам. Девушка тогда жутко перепугалась и поспешила все исправить с помощью Репаро.
Гарри же был в восторге. Он пытался тогда повторить ее успех, но так ничего и не смог. Но он надеялся, что в ближайшие дни у него все получится, т.к. он обычно не так сильно отставал от нее. К тому же с каждым днем им обоим было все легче управлять своей магией.
Так, размышляя о разном, дети дошли до главных дверей замка, где их уже ждал Хагрид. Он был очень рад видеть своих лучших учеников, и, похоже, у него было что им сообщить.
- Гермиона, Гарри, спасибо вам огромное. Благодаря вам у Клювика появился шанс! - сказал лесничий, захватив парочку в ломающее кости объятие
- Не за что, Хагрид... Ты только отпусти нас, пожалуйста, - прохрипел Гарри.
- Ой! Простите ребята, - опомнился Хагрид и отпустил их. - Пойдемте ко мне, угощу вас чаем и кексами. За чаем все и расскажу.
Он быстро довел их до своей избушки. Внутри Клык лениво встал поприветствовать гостей, а потом как обычно направился к Гарри. Каждый раз, когда мальчик приходил к своему большому другу, пес обязательно подходил к нему и клал голову к нему на колени. Гарри, сев за стол, стал чесать пса.
В углу избы на лоскутном одеяле Хагрида разлегся Клювокрыл. Он с удовольствием уплетал тушки хорьков, лежащие перед ним на большом блюде. При этом ошметки разлетались по всей комнате.
- Мне тут письмо пришло! От Амелии Боунс. Она в министерстве возглавляет Департамент Магического Правопорядка, - дети лишь кивнули, уж им ли не знать, где работает тетя Сьюзан. - Вроде бы ее отдел не имеет отношения к делу Клювика, но она все равно вызвалась помочь. Хотя она честно предупредила, что немногое может, только проследить за тем, чтобы эти живодеры из Комиссии честно выполнили свою работу.
- Так это же хорошо! - обрадовалась Миона.
- Конечно, хорошо! - подтвердил Хагрид. - Только все равно тревожно мне. Как оно там будет, на слушании в эту пятницу. - Хагрид кивнул на огромный, каштанового цвета костюм с премерзким оранжевым в желтую полоску галстуком. - Поедем в Лондон вместе, Клювокрыл и я. Я уже заказал два спальных места в "Ночном рыцаре".
- Хагрид, прежде чем поедешь, прочти эти материалы, - сказала Миона, доставая из сумки сложенные листы пергамента. - Тут все, что мы смогли найти. Знаю, что тут немного, но надеюсь, это поможет.
Хагрид принял пергаменты со слезами на глазах. Не выдержав, он снова заключил их в ломающие кости объятия. Но на этот раз он был осторожнее и отпустил их довольно быстро.
Отпустив теперь уж совсем лохматую парочку, Хагрид вновь сел на место. Только тут он заметил, что с ними нет Уизли номер шесть.
- А где Рон? Вы поругались? - спросил лесник.
- Он думает, что мой кот съел его Коросту, - с раздражением поведала ему Миона. - Но Глотик никого не ел, я уверена! - заявила она. Но Гарри прекрасно знал, что она не так уж уверена в этом. Миона всегда доверяла фактам, а все они говорили против кота. Но несмотря на это, она все равно упрямо выгораживала его. Этим она была немного похожа на Хагрида. Он тоже безгранично верил в своих питомцев. Гарри скосил глаза на Клювокрыла, который за спиной у Хагрида отрыгивал косточки ему на подушку.
- А-а-а, ясно, - протянул лесник и обратился потом уже к Гарри: - А ты, Гарри, решил поддержать Гермиону, да? - спросил он с хитрым блеском в глазах. Гарри слегка покраснел, поняв, о чем намекает его друг.
- Нет, я держу нейтралитет, - Гарри смутился. Если он любит Миону, то должен ли он всегда безоговорочно поддерживать ее? Наверное, да. Но, что ему теперь перестать дружить с Роном?
- Ясно, ты застрял меж двух огней, - прокомментировал Хагрид, попав в самую точку.
- Ну ладно, думаю, вам уже пора. Я провожу вас обратно в замок. Спасибо вам еще раз за помощь.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Гарри Поттер и Маховик Времени.
RandomЧто бы случилось со всем известной историей, если бы в начале третьего курса Гарри проявил себя джентльменом, и помог бы Гермионе носить ее тяжелую сумку? А потом еще стал бы посещать с ней все ее дополнительные уроки, пользуясь Маховиком времени? П...