Малфой умер! Да здравствует... Малфой?

(5) Люциус

  Люциус Малфой раньше вел довольно активный образ жизни и бездействие всегда напрягало его. Ничего не делая, он словно терял вожжи своей судьбы и отдавал инициативу в чьи-то чужие, недобрые руки. Потому почти годовое заключение в Азкабане он перенес тяжелее прочих вовсе не из-за чувствительности к присутствию дементоров, а из-за вынужденного бездействия. А теперь он и вовсе не собирался сидеть сложа руки, ведь у него был шанс вернуться в жизнь, которой его так бесцеремонно лишили, и очень удивить некоторых людей. Желательно до смерти.

Поэтому он начал с исследования окружающей его теперь действительности. Для начала он несколько раз обошел Малфой-мэнор, скользя по картинам, как вампиры по теням. Странное ощущение, словно плывешь по ночному коридору или тоннелю, в стенах которого множество окон. Через них можно заглянуть в реальный мир: стоит задержатся у окна, как ты оказываешься в картине, причем определить заранее, что же на ней изображено, невозможно. Можно попасть в пейзаж, натюрморт или чей-нибудь портрет, будто играешь в маггловскую рулетку. Если оказался в комнате, на поляне или на улице города - хорошо, а если это морской пейзаж, отвесный горный склон или болото? Именно поэтому большинство чистокровных предпочитают изображать интерьеры собственных поместий. Смерть обитателям картин не грозит, их просто выбросит в пространство "межкартинья", но приятного все же мало.

Зато возможностей для шпионажа... Снейп бы обзавидовался. Главное, хорошо знать место, куда хочешь попасть. Заметил знакомую обстановку в "окошке" - тормози. Все-таки жаль, что зависнуть между картин невозможно, там только бесконечное скольжение, как на испорченной карусели.

Но Люциус неплохо знал большинство старых усадеб и, стремясь раздобыть побольше информации, много где побывал. Толку от этого было мало - напуганные санкциями министерства чистокровные затаились. Мебель была зачехлена, картины завешены, большинство родовых гнезд опустели. Хогвартс был почти восстановлен, картины, правда, пока пылились в кладовых, но Малфой для очистки совести все же наведался туда.

В коридорах и кабинетах все же попадались картины, в основном бывших директоров, те следили за правильным восстановлением и реставрацией помещений замка, все-таки у не-жизни в виде портрета были как недостатки, так и приятные бонусы. Среди последних - отменная память, портреты ничего не забывали в отличие от своих живых аналогов и их помощь в восстановлении порушенных интерьеров Хогвартса была очень весомой. Люциус пообщался с Армандо Диппетом, поспорил по вопросам воспитания с Найджелусом Блэком и уже собирался вернуться в мэнор, когда его окликнул знакомый голос:

- Люциус! Мальчик мой! - так бесцеремонно к лорду Малфою мог обратиться лишь один человек. Притормозив и оглядевшись, он понял, что находится в очередном кабинете директора Хогвартса, в этом помещении изображались почти все директора. За столом, накрытом к чаю, радостно сиял улыбкой Альбус Дамблдор, вскрывая непочатую коробку лимонных долек. Люциусу даже показалось, что последние два года жизни, наполненные разнообразными событиями, ему просто приснились, настолько привычно выглядели сервиз на столе, конфетница, феникс на жердочке и лукавый блеск из под очков-половинок.

- Присаживайся, мой мальчик, - жизнерадостно вещал меж тем бывший директор, - я так рад, что ты зашел! Чаю?

- Спасибо, но нет, директор, - сморщился Малфой, но настырный старик, будто не услышав, уже совал ему в руку полную чашку.

- Ну что за церемонии, Люциус, какой я теперь директор! Просто Альбус, даже Северус так меня называл, - махнул рукой Дамблдор, изучая содержимое конфетницы.

Глядя на престарелого сладкоежку блондин удивлялся, до чего велика сила привычки в людях. Одним из недостатков портретной не-жизни было отсутствие вкусов и запахов, так что теперь при поедании всей этой аппетитно выглядевшей бутафории возможно было ощутить лишь вкус картона. Так для чего делать вид? Или так тяжело отказаться от имиджа старого чудака? А может, эта неуемная любовь к сладостям вообще лишь часть созданного образа, а на самом деле Дамблдор терпеть не может сладкое и всю жизнь себя принуждал ради великой, видимой лишь ему цели?

Размышляя так, аристократ бесшумно размешивал горячий чай в чашке и краем уха слушал болтовню старика.

- ... а я ему говорю, не может быть, чтобы зельевар такого уровня и не совладал с ядом, пусть и магической, змеи. К тому же, когда мистер Лонгботтом убил это исчадие ада, яд потерял большую часть своей силы... и Северус не оплошал, Гарри, конечно, по мере сил помог ему. Это так прекрасно, что мальчики все же нашли общий язык. Да они и смотрятся вместе хорошо, к тому же Северус так давно одинок, что это даже неприлично...

В этот момент лорда Малфоя будто что-то кольнуло в груди... какое-то смутное беспокойство...

- Простите, Альбус, я немного потерял нить беседы, о чем вы говорили?

- Ничего страшного, мой мальчик, со мной такое тоже случается, - улыбнулся покойный директор, - прости старика, болтаю без умолку, забывая, что молодым не всегда интересна старческая болтовня.

- Нет-нет, что вы, директор, мне крайне интересно, просто к посмертию еще не привык, вот и рассеян, - Малфой улыбнулся, сам осознавая, что вышло приторно и ненатурально. - Вы что-то рассказывали о Северусе... Вроде бы он помирился с нашим Национальным Героем...

- И не только, - блеснул глазами Дамблдор, - после того, как Роули и Яксли сожгли дом в Тупике Прядильщиков, Гарри пригласил Северуса переехать на Гриммо, 12. Гарри такой добрый, открытый мальчик, я всегда знал, что их разногласия с Северусом решатся, стоит лишь начать теснее общаться. И ходят слухи, - Дамблдор с видом заправского сплетника понизил голос, - что общение более чем тесное, намекают на возможный брак. Но, - продолжил старый интриган, уже обычным тоном, - не думаю, что эти разговоры имеют реальную основу. Людям лишь бы языки чесать, а язык - он, как известно, без костей. Порой такого наплетут...

Малфой слушал эти излияния и старался удержать лицо. Мысли панически метались в голове, как мухи в банке: "Ах ты ж нетопырь подземельный! Ты что это удумал, чтоб тебя Покойный Лорд поимел противоестественным способом! Ты куда это свои нетопырячьи лапки тянешь, а? Неужто это чудо носатое про Скрижали Морганы откуда-то прознало? Откуда? Старый интриган подсуетился? Все может быть. Но это они зря! Малфои свое так просто не отдают, а Герой всея Британии - мой! Дважды обещан, не отдам!"

Бывший директор, сложив пальцы домиком, внимательно наблюдал поверх очков за внутренними метаниями аристократа. Малфой хорошо держал лицо, но человеку, знающему на что смотреть, о многом скажут и нервное подрагивание пальцев, и сжавшиеся челюсти, и непроизвольно выпрямившаяся спина. Мужчина настолько погрузился в свои мысли, что, пренебрегая всеми правилами приличий, встал и, не прощаясь, ушел.

- Помчался, - усмехнулся старик, перебирая лежащие в вазочке сладости, - будто красного перца кто под хвост сыпанул. Зашевелится теперь змеиное гнездо! Я хоть и умер, а сбрасывать меня со счетов рано, вот вы где все у меня.

Он стиснул покрытую пигментными пятнами руку в кулак.