Малфой умер! Да здравствует... Малфой?

(25) Жанровая картина.

  Драко буквально на пределе сил вывалился из камина в Блэк-хаусе. В глазах темнело. А ведь еще нужно добраться до ритуального зала!

Перед ним появился домовик и с причитаниями засуетился вокруг, усугубляя и без того едва терпимую головную боль.

- Хватит верещать! - в конце концов не выдержал юноша. - Перенеси в родовой зал.


Марик как раз пытался выяснить у леди Блэк, куда покойный Сириус мог спрятать "Тайны темной родовой магии", как вдруг вредная картина прекратила пререкаться и замерла, к чему-то прислушиваясь.

- Что случилось, леди Вальбурга? - удивился Марволо.

- Прибыл Наследник Рода. Ему нужна помощь, мистер Риддл.

Марик, решив не тянуть время расспросами, прошел в каминный зал.

Перед камином лежал парень настолько истощенный, словно его подвергли заклятию насильственного похудения, а вокруг бегал и беспрестанно верещал, выкручивая уши, домовик.

- Мордред! - рассердился Риддл. - Да уймись ты наконец, бестолковое создание! Что с ним? Как ему помочь? Да отвечай ты!

- Родовой камень! Наследника нужно переместить в ритуальный зал дома Блэков.

Подняв практически невесомого парня на руки, так как побоялся применять к нему магию, Марик сказал:

- Ну, верещалка, показывай дорогу.


Драко плыл в полном ничто. Полная темнота и тишина вокруг. Нет понятия низ и верх.

Полностью обнаженный парень висел, свернувшись в позу эмбриона, и, кажется, медленно вращался в трех плоскостях, отчего у него никак не получалось собрать мозги в кучку и обдумать свое положение. Что он? Кто он? Где он? Казалось, этому не будет конца.

Но постепенно в окружающем мире что-то стало меняться. Сперва появилась сила тяготения - он понял, где в этом пространстве верх, а где низ. Позднее осознал собственное местоположение, которое ему не слишком-то понравилось - он лежал на чем-то холодном и твердом в той самой пресловутой эмбриональной позе. Все его тело жутко затекло и болело. После пришло осознание, что вокруг темно и тихо, как-то неестественно тихо, словно в уши попала вода. А еще появилось чувство зверского голода и дикой жажды, именно они, великий двигатель эволюции, вынудили Драко принять и понять окружающий мир и себя в этом мире.


Марик уже третьи сутки торчал в этом дракклами проклятом доме. Спал вполглаза, ел кое-как и терпеливо, словно мамочка, ждал, когда же очнется этот новый неизвестный Блэк. Риддл, к собственному удивлению, не смог опознать парня и потому терялся в догадках, кем бы он мог быть, ведь бывший Темный Лорд знал всех представителей этого чокнутого семейства в лицо.

Вопросом, почему это вообще его занимает, Марик старался не задаваться, несмотря на то, что за всю его жизнь ничего, кроме неприятностей, Блэки ему не приносили. Даже Белла, его фанатичная последовательница, доставляла своим существованием одни проблемы. Но поделать с собой Марволо ничего не мог, будто его кто-то тут приклеил!

Пару раз заходил опять потерявший его Гарри, но надолго не задержался, своих проблем у него выше головы. Долохов тенью следовал за героем, и как Люциус это терпит, Марик не представлял, хотя чем он может помешать, портрет - он портрет и есть. Вот оживет, тогда и поглядим, кто для Энтони боггартом станет.

Сработали сигнальные чары, значит, новоявленный Блэк приходит в себя, и Марик поспешил в ритуальный зал, на случай, если понадобится его помощь.

На первый взгляд в ритуальном зале ничего не поменялось, все так же на алтаре перед родовым камнем лежал, свернувшись калачиком, принесенный Мариком парнишка. Так же ровно горели вечные факелы на стенах. Только в общей атмосфере этого места что-то неуловимо изменилось.

Осторожно приблизившись к алтарю, Марволо заглянул в лицо наследнику Блэков... и отпрянул, сердце пойманной в силок птицей забилось в груди - на него смотрели большие серые глаза. Глаза Регулуса...

* * *

Распахнув глаза, Северус увидел источник этих похрюкивающих звуков.

Огромный, с годовалого теленка ростом, но намного массивнее, зверь лениво ковырял носом торф. Вепрь. Вся его полная ленивой мощи туша была покрыта щетиной невероятно рыжего, огненного цвета, а из пасти торчали четыре клыка, как у африканского бородавочника, передние по десять дюймов и по пять задние.

В тот самый момент, когда Северус его заметил, зверь бросил рыть почву мордой, стал, шумно сопя, принюхиваться и утробно, агрессивно похрюкивать.

- Ты знаешь, Северус, что это за зверь? - вновь насмешливо зазвучал голос, обладателя которого Снейп с огромным удовольствием убил бы вторично. - Я расскажу тебе, мой мальчик, ведь нельзя оставлять ближнего своего в неведении. Когда Один висел, пронзенный копьем, на Мировом Дереве, принесенный в жертву самому себе, от его тела отваливались куски плоти и падали к подножию этого древесного исполина. Тогда стали приходить Вепрь и Волк и пожирать эту плоть. Поэтому считается, что Одноглазый может воплощаться в этих животных. Это тот самый Вепрь. С божественной плотью он впитал часть силы Одноглазого, и ему очень сложно как-либо навредить.

Голос вновь противно захихикал и зельевару показалось, что он заметил на периферии зрения мелькнувшую тень.

Между тем в утробных похрюкиваниях кабана стали слышны истерические взвизгивания, а маленькие глазки гневно налились кровью. Снейп попятился.

- Хоро-ошая хрюшка. Милая хрюшка. Тихая хрюшка. Спокойная, травоядная, желудеядная... - бормотал, как он надеялся, успокаивающим тоном зельевар, подбираясь ближе к могучему древесному стволу. - Такой умной хрюшке нужна здоровая пища, а не протравленный всякой отравой, старый зельевар. Ты же не станешь есть такого ядовитого во всех отношениях человека как я?

До того просто злорадное хихиканье переросло в истерический хохот. Снейп, между тем, пробирался все ближе к стволу этого мутанта-переростка магической флоры. Хотя низкорастущих ветвей на нем не было, мужчина заметил, что кора этого реликта вся в наплывах и глубоких трещинах, и при должном старании и некоторой ловкости на дерево можно залезть. А уж если за тобой гонится впавший в неистовство, оттого что добыча ускользает прямо из-под носа... пардон, пятака, кабан весом под два центнера, то скорость и способности к древолазанию возрастают в геометрической прогрессии. В общем, спустя несколько минут Снейп обустраивался на одной из нижних ветвей, а разозленная гора бекона со злобным визгом носилась внизу.

Ветвь, давшая приют зельевару, сама по себе была размером с солидное дерево и можно было не переживать, что она обломится в самый неожиданный момент, порадовав суетящегося внизу борова желанным обедом.

* * *

Драко пришел в себя на алтаре дома Блэков. И первое, что он увидел, это неизвестный парень лет семнадцати, с беспокойством заглядывавший ему в лицо. Поймав взгляд новоявленного, а точнее, новорожденного - ведь, судя по ощущениям, перерождение наконец завершилось - Блэка, неизвестный отпрянул со странно исказившимся лицом. Решив не заморачиваться, Драко прислушался к собственному организму. Как ни странно, чувствовал он себя неплохо, по крайней мере, по сравнению с тем, как его корчило на все лады последнее время. Только слабость во всем теле, сейчас и новорожденный котенок был сильнее.

Неизвестный вновь вернулся в поле зрения Дракониса Блэка, окинул его скептическим взглядом, расстроено покачал головой и, подхватив на руки, куда-то понес.

Как оказалось позже, в гостевую комнату, где все уже было готово для приема нового жильца. Уложив проклинающего собственную слабость Блэка на покрывало нежного персикового цвета, парень стал его раздевать. Мантия, рубашка, брюки полетели куда-то в сторону. Случайно взглянув в искаженное смущением и возмущением красное лицо Драко, парень удивленно приподнял бровь, а после понимающе и как-то обидно-пренебрежительно усмехнулся:

- Знаешь, я просто подумал, что ты захочешь принять ванну, но надо было оставить эту обязанность домовикам, раз уж ты опасаешься покушений на свою драгоценную персону. Да, и для справки, подобные мощи вряд ли способны кого-то привлечь.

И, вызвав домовика, парень вышел вон из комнаты.

* * *

Джиневра Уизли всегда хотела красивой жизни. Это, в принципе, не порок, тем более для молодой и очень привлекательной девушки. Да и как могло быть иначе? Человек, с детства видевший лишь безденежье, вечную нехватку всего, неважное питание, покупку подержанных вещей, естественно, захочет жить по-другому. А когда рядом с тобой учатся дети более обеспеченных, а порой и откровенно богатых родителей... Ведь даже грязнокровка Грейнджер могла позволить себе то, что для Джинни было предметом мечтаний. Потому-то девушка и решила, что жить как родители, в нищете, не станет, а так или иначе выбьется "в люди". И самый легкий и простой способ: удачно выйти замуж. А кто может быть более удачной партией, чем национальный герой? Тем более, когда он, такой бесхозный, крутился под самым носом, только руку протяни.

Одна проблема, наш герой на Джинни обращал в этом смысле внимания меньше, чем на Хагрида. Теперь-то причина подобной аномалии вполне ясна, но тогда Джинни злилась и не могла понять, в чем дело.

Сначала она решила, что с ней что-то не так, сердилась и переживала. Потом Дин Томас, Симус Финниган и другие "пробные" парни убедили ее, что все с ней нормально, все как у всех, а может, и получше, и тогда девушка поняла, что проблема в национальном герое. К шестому курсу она, казалось, нашла решение, подобрав одно специфическое зелье, и дело вроде бы пошло на лад, они с Гарри стали встречаться, но до интима так и не дошло. А потом Герою пришло в голову непременно спасти Джинни от нависшей опасности, что грозит невесте победителя Волдеморта, а для этого им надо расстаться. И все вокруг восхищались благородством, заботой и жертвенностью поступка Поттера, лишь Джинни скрипела зубами и улыбалась, судорожно стиснув челюсти.

А на седьмой год Поттер в Хогвартс не вернулся. Джинни Уизли - красивая девушка, избалованная мужским вниманием, но даже она не устояла, когда самый популярный парень в школе обратил на нее свое внимание. Драко Малфой, мечта всех девчонок и парней, пригласил Джинни Уизли на свидание. Она не могла упустить такой шанс - стать леди Малфой, - ведь она такая красавица, Драко непременно влюбится в нее. Они переспали три раза, когда Драко привел с собой Блейза Забини. Джинни стала возмущаться и уже собиралась уйти, когда Малфой заметил, что не стоит ей так опрометчиво поступать. Ведь тогда Потти непременно узнает, как весело Джинни и Драко проводили время вдвоем и чему полезному в будущей семейной жизни Малфой ее научил. Нет, девушка, конечно, может пожаловаться на коварного обманщика-слизеринца, и Гарри, естественно, пожалеет ее (он же всех жалеет), но вот женится ли... А Драко в благодарность девушке поможет, чем сможет, он же понимает, как трудна жизнь в бедной многодетной семье, а девушкам нужны и заколки, и булавки, и чулочки, и духи и много чего другого. В накладе не будет. И она осталась.

Драко по-прежнему приглашал ее на свидания, порой приходил Забини и тоже проводил с ней время. После подобного девушка уходила с довольно потяжелевшими карманами. Потом появился Нотт. Потом Кребб и Гойл. Потом как-то собралась изрядная компания и все обпились абсента. Драко пришла чудесная мысль, а не пригласить ли шлюшку Уизли и как следует развлечься. Так и сделали. Вскоре под действием горячительного пропало последнее стеснение. Джинни разложили на одной из кроватей в спальне мальчиков слизеринского общежития. Она тоже была изрядно пьяна и лишь хихикала.

Сначала они были с ней по очереди, потом кому-то пришло в голову использовать такую послушную девочку вдвоем, причем, хорошо бы это были Кребб и Гойл. Оба обладали внушительного размера достоинствами и Джинни было стала возражать, но все были уже не в том состоянии, чтобы ее спрашивать. Потом кто-то еще захотел присоединиться, а что было дальше, девушка помнила очень смутно, лишь бесконечная вереница голых тел и хоровод разнокалиберных членов. Утро Джинни встретила совсем разбитая, еле способная передвигаться, с больной головой и изрядной суммой на руках. А после пошло-поехало. Девушку могли поймать в любой части Хога и поиметь или потребовать минет, хоть в чулане, хоть в кладовке, хоть за книжными полками библиотеки, хоть в теплицах или под трибунами во время матча. Правда, платили все без возражений, Малфой лично за этим следил.

А на Рождество Джинни поняла, что беременна. Сначала у нее случилась настоящая истерика. Она три дня не ела, была рассеяна и думала лишь о том, что же ей теперь делать. И даже тут Малфой ее выручил. Узнав о проблеме, научил, как и где раздобыть абортивное зелье, дал пароль от ванны старост... В общем, все прошло как по маслу. Полчаса довольно терпимых болей в животе, выкидыш, небольшое кровотечение. Пару дней попить кроветворное, бодроперцовое, чтобы преодолеть слабость, и вуаля! Джинни как новенькая.

Правда, уже летом зелье пришлось использовать снова, к тому же любопытная заучка что-то заметила, но распространяться не стала.

Конечно, теперь школа закончилась, следовало подыскать работу и жить дальше, но девушка слишком привыкла к необременительным легким деньгам - полежать с раздвинутыми ногами или постоять на четвереньках ей казалось проще, чем за те же деньги работать целую неделю.


Сегодня, после похорон Рона, девушка ушла из дома, ей хотелось побыть одной. Какая дурацкая смерть - подавиться фисташкой в маггловском баре!

- Эй, Уизли! - вдруг окликнул кто-то.

Обернувшись, девушка увидела смутно знакомого парня.

- Что, не узнаешь? - догадался он. - Я раньше вас Хог закончил, учился с твоим братом Перси. Джереми Коул, - представился он и протянул руку. Джинни пожала ее, пытаясь сообразить, что ему надо.

- Я слышал, ты порой оказываешь особые услуги? Так что? Может, ко мне? Не пожалеешь...


Примерно через неделю, на задворках Лютного было обнаружено тело молодой девушки в ужасающем состоянии. Жертва была жестоко изуродована, подвергалась различным пыткам и неоднократному извращенному сексуальному насилию. Опознать тело и установить личность удалось лишь при помощи магэкспертизы: Джиневра Миллисент Уизли. Смерть от Авады Кедавры. Видимо, неизвестному живодеру просто надоело развлекаться.