Крылья Ангела

Я хочу побыть одна...

  Его пальцы прикасаются к моей шее и отодвигают распущенные волосы. Затем влажные губы целуют, оставляя горячий след вдоль ключицы и до кружева на моём бюстгальтере. Прикосновения продолжаются, но только теперь Алекс, опаляя кожу, спускается ниже груди, и я интуитивно выгибаюсь ему навстречу.

Он тыльной стороной руки проводит вдоль моего тела и останавливается, именно там, где жар уже начинает скручиваться в тугую спираль. Выдыхаю. Он ловит мой вздох губами, а затем с жадностью целует и сминая их.

Как же это приятно и восхитительно находиться в руках того человека, ради которого ты готов идти на всё при этом в дальнейшем не жалея ни о чём.

Разряд тока пробивает нервные окончания, когда его пальцы, расстегнув пуговицу на шортах, проникают под белое кружево, касаясь шелковистых колечек под ними. Я всхлипываю и сильнее прижимаюсь к нему. Алекс ловит каждое моё движение и неторопливо целует шею, оставляя дорожку из влажных прикосновений, заставляя меня млеть от ощущений. Койка в каюте небольшая и нам мало места, но даже этот факт не останавливает. Жаркие объятия и запах возбуждения срывает нам крышу. И теперь в целом мире нет ничего, что может помешать слиться воедино. И вот уже между нами лишь мои кружевные трусики, а Алекс полностью обнажён.

Он осторожно ласкает меня пальцами, проводя по изгибам тела, заставляя жар следовать за этими прикосновениями. Я выгибаюсь им навстречу. Алекс медлит, а моё терпение на грани. Его губы касаются живота, а затем он спускается ниже, обжигая дыханием кожу, и мириады мурашек, разбегаясь, заставляют дрожать от этих нереальных ощущений.

— Алекс, — срывается с моих губ то ли крик, то ли стон.

Он не останавливается и стягивает последнюю преграду. Вот теперь нам ничего не мешает слиться воедино, и стыдливая краска загорается на щеках.

Алекс поднимается и целует мои губы, немного прикусывая, и я издаю очередной стон. Он сводит меня с ума. Я же в нетерпении поднимаю ноги и чувствую, как напряжён его член, упиравшийся мне в живот.

— Я буду осторожен, потерпи, — его голос тихий, успокаивающий.

Он входит аккуратно, неспешно...

Замирая, потом вновь проталкиваясь...

Замирая и снова двигаясь вперёд. Ещё и ещё раз. Я уже изнываю от желания, поэтому дёргаюсь навстречу и практически полностью насаживаюсь на немаленький отросток Алекса.