Стыдно вспомнить

Глава 20. Перед лицом правды

Гермиона расхаживала по комнате, чувствуя жуткое напряжение, от которого нужно было избавиться, но сделать это было не легко. Лишь только она произнесла слова о том, что желает поведать отцу своего ребёнка, кем предстоит ему в скором времени быть, как решимость тут же покинула её. Похоже, она не так уж и сильно была полна решимости, раз тут же переметнулась обратно. А может это на неё так сильно подействовало своеобразное предательство лучшего друга?       

Хотя, о чём это она, какое такое предательство, когда сама скрывает ото всех такой важный факт. Они тоже могли бы подумать, что она предала их, скрыв подробности. К тому же не так уж много времени осталось до рождения ребёнка, а о нём кроме Джинни и Панси никто не знает. Возможно именно это знак ей, чтобы прекратила дурить и, наконец, взялась за ум?

— Отлично! — нарушила задумчивость бывшей гриффиндорки Паркинсон, подскакивая, и обнимая ту за плечи. — Прекрасная возможность подарить ребёночку, которого ты носишь настоящую семью. Мне почему-то кажется, что и тебе повезёт так же, как и мне.

— Сомневаюсь, — пробурчала Гермиона, но Панси, казалось, этого совсем не расслышала, продолжая расписывать все прелести семейной жизни, о которой она уже успела распланировать.

— Послушай-ка Грейнджер, — остановилась вдруг раскрасневшаяся брюнетка, поводя ладонью по своему сильно округлившемуся животу. — Раз уж ты знаешь о нас с Ронни, то не будешь против, если я приглашу его на наши обычные посиделки в кафе? Думаю, он так обрадуется, когда тебя увидит. — Она явно своими мыслями была уже очень далеко, потому, как совершенно не услышала возражений своей подруги. А той видеться вот так сгоряча с другом было не вмоготу. — Кстати! Ты могла бы пригласить туда и своего папашку. Думаю, ему будет интересно пообщаться с таким же будущим отцом. — Паркинсон глупо захихикала, и Гермиона решила, что той гормоны явно повредили весь её скупой мозг. Собственно она и за собой последнее время стала замечать весьма неадекватные действия, свидетельствовавшие о помешательстве.

— Да о чём ты вообще говоришь? — взорвалась Грейнджер, теряя терпение и становясь невменяемой. Той самой, которая пугала её последние пару недель, ведь она о себе подобной даже не подозревала. — Ты даже не представляешь, что этот человек может со мной сделать, скажи я ему правду. Да он просто меня и слушать не станет. Это не идеальный Рон Уизли, который весь из себя такой положительный. Можешь мне про него не рассказывать, мы с ним дружили с первого курса, а потом еще и спали какое-то время.