Стыдно вспомнить

Глава 29. Встреча

Вечерело. Гермиона сидела на скамеечке в парке перед общежитием Академии магического правопорядка. Поразмышлять было о чём. И, тем не менее, было страшно слишком уж углубляться в проблемы. А всё из-за её неустойчивого психического состояния. Любая, даже незначительная плохая мысль наводила на неё такое уныние, что слёзы моментально готовились излиться потоками. Это не нравилось девушке, но и исправить происходящее с её организмом она никак не могла.       

Пришлось прочитать множество литературы, как маггловской, так и магической, что отвечала бы на вопросы, связанные с беременностью. Читать бывшая гриффиндорка любила, и черпала знания почти всегда из книг. Но её состояние мало вязалось с теми статьями, что она успела уже прочесть, а прочла она достаточно, чтобы понять — беременность протекает нормально, но сама девушка сходит с ума. Иногда ей казалось, что малыш, что питался сейчас вместе с ней, впитывал так же ещё и частички её мозга. Гермиона стала до дикости забывчивой — порой не могла вспомнить элементарные вещи, такие, как заклинание отпирания замков. Простенькая Алохомора на несколько дней выпала у неё из головы. Имена профессоров и сокурсников стали как настенная грамота, которую девушка пока не успела освоить. Да, что и говорить, забывала вещи в комнате, тогда как до этого сама же положила их на видное место. На встречи порой не являлась, по той причине, что не помнила. Либо не помнила о самой встрече, либо никак не могла припомнить место, где она должна была пройти.
      
Случалось и такое, что Гермиона не могла никак подобрать правильное, такое нужное слово, в разговоре с кем-нибудь зависала, лихорадочно раздумывая, чем его можно заменить. Люди смотрели на неё, как на сумасшедшую, особенно, если учесть, что для сторонних наблюдателей она не была беременной, до сих пор надёжно укрываясь скрывающими чарами. Профессора хмурились и огорчённо качали головами, а девушка краснела и опускала глаза в пол. Что она могла им сказать?       

Птички завели дружную песенку, чирикая так усердно и весело, что Грейнджер не смогла не посмотреть вверх, пытаясь разглядеть певунов. Они дружно толкались на толстых ветках, общаясь на своём птичьем языке. Они были все вместе, рядом друг с другом. И это было так мило, что у девушки навернулись на глаза слёзы. В отличие от них, она была глубоко одинока. Нет, конечно же, ребёнок не виноват ни в чём, но это не отменяло того, что в компании с ним ей было далеко до друзей и родителей. А ведь она надеялась одновременно с обучением в академии развернуть бурную деятельность по поиску заклинания или зелья, чтобы вернуть им их воспоминания.