Стыдно вспомнить

Глава 22. Краски жизни

Драко Люциус Малфой размеренным шагом шествовал по Атриуму, направляясь к каминной зоне. Все дела, относительно разрешения на бракосочетание были улажены. И, надо сказать, не без особых нервов, потому что в его положении, как оказалось, было чем-то из ряда вон. Все полагали, что он будет смирно и тихо сидеть, в то время, как творится новая история магического мира. Ведь кто он, а кто они? И если бы не постоянные уговоры матери, которая во что бы то ни стало хотела вернуть их семье прежнее уважение, он бы плюнул на этот брак с Астрономической башни и занялся бы своими новыми разработками в сфере зельеварения. Это было ему ближе и гораздо больше приносило удовлетворения, нежели грядущее бракосочетание. Но оно было ему выгодно, и тут уж ничего не поделаешь — придётся показать всем какой он весь из себя белый и пушистый, как изменился, как раскаивается в деяниях своих и своего отца. Но правда заключалась в том, что он не хотел даже думать, чтобы раскаяться. Да, он жалел о своих поступках, презирал отца за то, во что тот превратил их семью, к чему их подвёл. И всё же, преклонять голову перед кем бы то ни было он не желал ни раньше, ни сейчас.
      
Сегодня был его одиннадцатый визит к министру, и в этот раз Драко удалось к нему пробиться. Это стоило того, потому что теперь он держал в своей руке свиток пергамента, заверенный печатью министерства с разрешением быть зарегистрированным через два месяца с Асторией Гринграсс. Как же гадко, что никто из Гринграссов не обеспокоился этим и даже не подумал помочь ему. А ведь как было бы проще решить эту проблему, если бы папаша Гринграсс явился бы с ним в министерство и попросил бы за счастье младшей дочери. Его откровенный отказ говорил о многом. Он ни на йоту не хотел упрощать жизнь будущему зятю, желая унизить и показать что они, пусть и не очень древний род, но без них ему никуда. А может быть он ждал, чтобы Драко преклонил перед ним колени и умолял выдать дочурку за него. Нет, такому уж точно не бывать.       

Малфой подошёл уже к одному из каминов, как на него со спины кто-то накинулся, повалив на каменный пол, и прижимая лицом к гладким плиткам. От неожиданности молодой человек даже не успел среагировать — его палочка до сих пор была в рукаве. Незнакомец же не стал извиняться за то, что налетел на Драко и уронил. И только блондин хотел было возмутиться подобной дерзости, как его одним махом развернули, укладывая на лопатки. Перед глазами успел только мелькнуть ярким пятном клок огненно-рыжих волос, прежде чем, в скулу прилетел кулак. Из глаз парня посыпались икры, так сильно приложили его, одновременно столкнув затылок с холодной плитой.