DEMIAL

Глава 29. Брошенная.

Брилл

Касаюсь языком нёба, смачивая его. Морщусь, как от послевкусия песка во рту, тянусь за стаканом воды к прикроватной тумбе и делаю большой глоток, сжимая глаза от боли в глотке. Жидкость застревает в горле где то наполовину пути, и я не могу даже прокашляться. Во рту словно бегает комок "перекати поле", заставляя жадно поглощать последние капли воды, терпя неприятную боль. На секунду представляю себя пропавшим, в пустыне Сахара, человеком, который цепляется за последнюю веточку своей никчёмной жизни.
С сегодняшнего дня я действительно являюсь таким человеком.
Брошенным на произвол судьбы. Без смысла жизни. Без родителей и родственников в целом.
В любой другой день я бы скрепила свои ладони, опустилась на колени около кровати и помолилась всевышнему. Но не сегодня. И никогда больше. Отныне в моей голове даже не будет мысли, чтобы сделать это.
Думаю, будет намного легче выучить латынь, чтобы заставить себя вернуть веру во что то светлое. Во что то, что убило моих родителей.

- Ка-ак ты, существо?

Нибрас переступает порог двери, как обычно не постучавшись. Вопрос застает меня врасплох, заставляя забыть о жгучей боли в горле.

- В полном порядке.

Ложь.

Чувствую себя бродячим псом в Калгари, каких мало. Спрятался, и его никто не может найти. Его никто не заберёт к себе под тёплое одеяло, потому что его просто нет. По крайней мере для человеческих глаз он недоступен.

- Собирайся скорее, - парень бросает взгляд за свое плечо, - Бегемот сейчас начнёт есть самого себя от голода, мы все ждём тебя к обеду.

Молча киваю, оборачиваясь на настенные часы. Действительно, уже обед.

- А разве вам вообще нужно есть?

Нибрас сжимает скулы, обращая внимание на мою мимолетную агрессию, - Дагон готовит для тебя отдельно, изучая людские рецепты. Для таких, как мы, еда абсолютно другая.

Отворачиваюсь в сторону, прикрываясь одеялом. От чувства стыда комок в горле исчезает, позволяя сглотнуть и двигаться дальше. Медленно киваю, подбирая под себя ноги. Он исчезает так же бесшумно, как и появился. Оставляет меня наедине со своими мыслями, которые начинают пожирать меня изнутри, ломая каждую косточку.
Решаюсь выйти из своего укрытия, заглушив стонущую боль во всем теле. Такое чувство, что за пару часов я значительно потеряла в весе. Волосы не падают волнами на плечи, а забраны в слабый пучок, позволяющий вольным прядям рассекать в разные стороны. Ужасные мешки под глазами, в которые поместился бы сам Бегемот, трубящий в свой бараний рог и пугая всех грешников. И огромные синяки на запястьях, которые выделяют меня из толпы. Кто то оставил на мне следы, так сказать, на память об ужасной ночи, что безумно хочется смыть со своего тела и из памяти.
Стаскиваю со спинки стула черную футболку, натягивая её поверх лифчика и забираю волосы в косу, чтобы никто не увидел прядей, которые приобрели темно-жёлтый оттенок.
За дверью слышатся короткие разговоры и смешки, но все прекращается, когда я ступаю босой ногой на холодный кафель.