—Хен, она пришла...
Джисон резко подрывается с кровати, словно и не спал вовсе. Лишние слова не нужны —он и сам все поймёт.
—Ликси, солнышко, дыши глубже и смотри на меня, —Джисон притягивает Феликса к себе, касаясь носами и дыша в губы друг другу,—Не смотри на неё. На меня, солнце, на меня. Тебе становится лучше?
—Немного...но хен...мне страшно, —У Феликса дрожат руки и путается речь. Он не плачет, но в любой момент готов начать. Сука, у него ведь уже все прошло.
—Что делал Хенджин, что-бы ты чувствовал себя нормально?—Несмотря на происходящее вокруг он заливается краской и отводит взгляд—мальчик стесняется. Ответ очевиден. Джисон прекрасно понимает, что Феликсу легче не стало, его глюки все еще преследуют его—Феликс не любит доставлять дискомфорт, он скажет что ему стало лучше, даже если он на границе между смертью и жизнью, а ещё он знает, как отвлечь Феликса от этого состояния. Сделать лучше, легче, свободнее, приятнее. Он сделает так, что-бы Феликсу и правда стало лучше. Возможно, Феликс ему уже не просто хороший друг. Похоже, это понял даже Минхо,—Феликс, послушай меня, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты смог сегодня расслабился и отдохнул,—Джисон скользит руками по впалому животу Феликса, что стал куда меньше за прошедшую неделю питания его в больнице, он обязательно поговорит с поварами. Он облизывает феликсовы губы, желая их поцеловать, но ему не хочется проявлять одиночную инициативу—Феликс его понимает, и сам охватывает руками за шею, притягивая к себе и целует, настойчиво, закусывает губы и сам довольно мычит от полученных взаимно ласок. А Джисон и сам, как бы не хотелось, остановиться не может, пусть он и грозится задохнуться. Главное—от губ Ли. Феликс и сам не любитель долгих прилюдий и нежностей, но под Джисона подстраивается.
—Я думал, что трахают тебя, а оказывается ты и сам не промах, Джи-со-ни,—Феликс прижимает к себе Джисона, закрепляя тонкие ноги на поясе. Никто из них и подумать не мог, что однажды их весьма долгая дружба дойдёт до того, что они будут трахаться в квартире Джисона во время феликсова припадка. Джисон выбирается из крепкой хватки и раздвигает перед собой феликсовы ноги. Он редко бывает активом—Минхо обычно забирает эту роль на себя, но он постарается.
Феликс очень быстро остаётся полностью без одежды: футболка валяется на полу у кровати, домашние мини-шорты висят на одной левой ноге Ли, а трусы...он ими не пользуется. Дома. Он, как и старший Ли, любит ощущать свободу и открытый полет своих гениталиев—общая черта обоих Ли. Такая поблядски развратная, но точно также блядски притягательная. Джисон и сам не знает, насколько это все серьёзно для него: друзья, перешедшие на уровень секс партнёров, или же новая, такая чистая, невинная, любовь. А Феликсу и не приходится так метаться. Он— свободный молодой парень, необременённый никакими отношениями. По факту, он может спать, целоваться, заниматься сексом с тем, с кем только изволит его душенька. Хенджин не его—на данный момент Шарлотты, а значит, что и Феликс больше ничей. Самостоятельный. Сам по себе. Он никому не нужен, и ему никто нужен. Взаимное притяжение равное нулю—прекрасно.
Феликс, словно новый приток реки, бежит пальцами по джисоновой груди, заставляя его тяжело дышать, почти стонать. Соприкасаются головками членов сквозь ткань хановых боксеров и Феликс не может удержаться —сильнее кусает губы Джисона, до крови, слизываемой Феликсом, и мычит, да так сладко, что ни один сорт мёда не сможет сравниться с ним по тягучести, сладости. А Феликс и правда очень сладкий, Джисон убедился: смазка, с обеих сторон, пахнет настолько вожделенно, что рецепторы обострились, на руках выскочили мурашки, а член заметно выпирает с облегоющих боксеров. Феликс трется обнаженными бёдрами о вставший пенис Джисона, оставляя мокрое пятно от смазки—их смеси. Феликс не шлюха, далеко не шлюха, но и у него есть потребность, желание получить удовольствие без последующих угрызений совести. Джисон всегда был рад ему помочь, но сейчас это можно назвать "взаимопощью"—Джисон сам вряд-ли будет рад остаться со стояком в трусах. Феликс, восседая на хановых бёдрах, вытаскивает из под тонких боксеров истекающий предэякулятом член с сочащейся скользкой розовой головкой, от вида которой появляется сильнейшее желание запустить её за щеку и посасывать пока челюсть не отвалится.
Феликс с самого попадания в клинику был баловным: делал только то, что хотел, никого не слушал. Сейчас ничего не поменялось—он захотел, он сделал. Пока головка зажата меж пухлыми мягкими губами, Феликс дрочит основание в нужном темпе, пуская по стволу каплю слюны, путешевствующую по каждой венке и изгибу. Джисон извивается подобно гадюке из-за ласок его нижней части. Он хочет одновременно и оторвать Феликса от себя, потому что это чертовски хорошо, и насадиться в его горло глубже, по самые яйца, чтобы только лобок щекотал нос. Он прекрасно понимает, что, скорее всего, Хван Хенджин уже успел надругаться над его ртом, губами, нагло врываясь с них, пуская липкую струю спермы на них, заставляя её проглотить, и, возможно сейчас Феликс думает и не о Джисоне вовсе, но он предпочтет сконцентрироваться на том, что происходит сейчас, и что конкретно в данный момент Феликс с ним, а не с кем-то другим.
Хорошенько смазав собственной слюной член Хана, Феликс начинает потихоньку вводить его в себя—одновременно больно, от нежелания разрабатывать себя, и ахуенно, из-за разрывающего зад чувства наполненности, необходимости.
—Джисон...ты чудо...ты блядски прекрасен...боже, как ты ахуенен,—Феликс голову назад откидывает и глаза закатывает—Джисон начинает двигаться в нем. Машет бёдрами, опираясь на стопы, Феликс то сверху. Ли руками ползёт по груди Джисона и щипает его за опухший сосок. Если Феликсу приятно оттягивание собственных сосков, то и Джисону должно понравиться.
Джисон кончает первым—Феликс позволил сделать это ему в рот, на что его незамедлительно притянули к члену, заставляя сосать до прихода оргазма. Феликс изливается в процессе минета, из-за чего почувствовал себя ужасно неловко —кончить из-за того, что кому-то сосал правда странно.
Оба устали, лежат вместе под одеялом, переплетая ноги. Джисон колышет светлые волосы сбившимся дыханием, он хочет запомнить этот момент навсегда.
—Мама вряд-ли довольна таким сыном,—Феликс усмехнулся в грудь джисона, и дарит до невесомости лёгкий поцелуй в ключицы Хана.
—А она все ещё здесь?
—Я не знаю...
Хенджин останавливается около уличной забегаловки с выпивкой и жаренным мясом. Пьянющий Минхо где-то нашёл его номер и названивал, пока Хенджин ворчал на звонящего в душе—голова ещё мокрая. Он заходит и добрая тетушка показывает на "молодого алкаша страдающего безответной любовью"—по описанию Хенджина.
Он садиться напротив спрятавшегося в своих локтях Минхо, тихо шмыгаюшего, и мотая головой об рукова водолазки, чтобы, видимо, стереть щипящие глаза слезы.
—Хенджин...ты можешь трахнуть меня?
××××
Продолжение от 14 звёздочек♡
