—Попробуй поспать...ты просто устал.
—Ага,—Что-то произойти должно. Что-то плохое. Он чувствует. Чувствует, и полностью в этом уверен. Феликс сильнее руку Хенджина сжимает в своей, ожидая дальнейших действий судьбы с закрытыми глазами.
Глаза ужасно давит а уши закладывает. От последнего мягкие губы и острые зубы Хенджина пропихивают ему в рот мятную конфетку. Зона турбулентности далась Феликсу особенно тяжело: как будто прижало к креслу, руки не в силах пошевелиться, а челюсти съжались с такой силой, что конфета маленькими кристаликами леденца тает на языке. Феликс зажмурился ещё сильнее, что-бы не видеть весь тот хаос всего его сознания, на границах реальности, хоть все клетки и кричали ему, что там куда более спокойно, что там Хенджин. Возможно и правда стоит отдохнуть, а то так и спятить не долго.
Феликс очень хочет верить, что мысли не материальны. Что ни один из придуманных в голове сюжетов побега из падающего самолёта под ручку с Хенджином ему не пригодится.
Полет был и правда, как выразился Хван, "пиздецки долгим". Феликс не заснул ни нйфа минуту. Адреналин подскочил слишком сильно. Весь полет Ли так и не открыл глаза. Только очередная турбулентность заставила его наконец раскрыть свои очи и открыть рот в немок крике, тут же привлекая внимание Хенджина.
—Ты как?—Очевидно беспокоится,
—Мы почти уже прилетели. Расслабься,—Он с силой ладошку Ли сжимает, показывая, что все в порядке.
—Мы не падаем?
—Даже не надейся,—У Хенджина на лице яркая улыбка сияет, и он к губам очередной бокал вина подносит,—Я тебя так легко не отпущу. Кстати, никогда не замечал, что ты так громко храпишь,—Феликс с силой Хенджина по плечу бьёт, от чего тот простанывает от боли.
—Я спал?
—Ага,—Хенджин резко обратно выпрямляется. Гребаный симулянт,—Почти весь полет.
Просто распаниковался, все нормально. Феликс влево голову поворачивает, дабы хоть сейчас насладиться видом. Острые крылья самолёта словно разрезают облака, открывая вдали обзор на суетливый Сеул. Отсюда он кажется таким небольшим, пустым. Кардинально отличается от того, что происходит там на самом деле. Завораживает.
—А куда мы дальше?
—Домой. А ты куда хочешь?—Хенджин отставляет от себя опустевший стеклянный бокал с небольшим виноградным пятнышком у основания ножки. Он руку под щеку подкладывает и смотрит на Феликса со всей своей нежностью.
—Мне бы в больничку съездить...—Феликс берет с небольшого блюдечка Хенджина кусочек бледного крошащегося сыра и на язык кладет,
—Представь, псих сбежал клиники. А вдруг я социально опасен?—Ли на Хенджина взгляд переводит, все не переставая жевать пресный сыр.
—Не преувеличивай...ладно, я покормлю тебя и отвезу на лечение. Что хочешь на обед?
—Член.
—Что?
—Пасту говорю хочу,—небольшая ладонь проходит по волосам приглаживая их и убирая с глаз,—Ты пойдешь со мной в психушку?
—Уже нет. Меня перевели обратно ещё на прошлой недели, ха-ха,—Хенджин знает, что за это будет. Он начинает паниковать.
—И ты говоришь мне об этом только сейчас?!
—Но ведь сказал все-таки.
Феликс со спором со своим, вроде как, парнем даже не заметил неприятный скачок тела от соприкосновения шасси с трассой для разгона самолётов, и обратил внимание на происходящее вокруг только от "Рейс: Флорида—Сеул приземлился успешно"
—Ну что, пошли?—Хенджин на правое плечо портфель накидывает вставая с места,—Сегодня до,—На наручные часы глядит чтобы не облажаться,—семи я тебя убложаю, а после отвожу обратно в больничку. У нас есть полтора часа.
