Прошло ещё три дня. Или пять. Я уже не знала и сбилась со счёта. Ориентиром мне служили часы на стене: иногда я просто лежала на кровати, свернувшись калачиком, и следила взглядом за секундной стрелкой. Она двигалась резко и быстро, словно бегала от кого-то, но по факту бегала по кругу. Так же и я. Всё это время я думала о брате, вспоминала наше с ним детство, улыбалась, когда вспоминала, как нам было весело и хорошо вместе, но так или иначе, всё приводило к одному. К ставке. И стоило об этом вспомнить, как мою грудь душили рыдания, но от слёз не становилось легче, наоборот, я только сильнее понимала своё паршивое положение.
Чонгук не приходил, приходила медсестра. Она была неразговорчива и недружелюбна, оттого я не была особо рада её видеть. Она проверяла моё состояние, мазала синяки и ссадины заживляющей мазью, она же приносила мне еду, которую я не съедала даже наполовину или же не притрагивалась вовсе. Потом я и вовсе решила, что буду голодать. Жить мне теперь было незачем, с предательством Джина мне уже не смириться после того, что случилось, так не лучше ли умереть?
Сегодня утром я встала очень рано, на часах было семь утра. Я почувствовала себя грязной и потной: всё это время на меня была одна-единственная ночная рубашка, которая мне не принадлежала, и я вообще не знала, чья она, но мне было всё равно. Сейчас я почувствовала прилив отвращения к поношенной ткани и стянула её с себя, оставаясь полностью голой. Прикрываясь одеялом, я побрела в ванную. Мне был необходим холодный душ.
Ванная комната была большой и просторной, она была поистине воплощением богатства и могущества человека, который здесь жил. На второй день моего пребывания в этой комнате мне не составило труда догадаться, чья же это спальня. Хозяина дома. Я сбросила на пол одеяло, рассматривая в большом зеркале собственное отражение. За прошедшие дни я сильно похудела. И без того плоский живот сейчас казался мне листом бумаги, рёбра можно было пересчитать ощупыванием пальцев. Губы сухие и потрескавшиеся, волосы грязные и ломкие. Во что я превратилась…
В отражении появился он. Его силуэт возник мгновенно, а его голос раздался оглушительным громом после стольких дней тишины. Я развернулась и подхватила с пола одеяло, закрывая себя им. Это было глупо после того, что он там уже видел.
— Доброе утро. Сегодня ты встала рано. Обычно я приходил, и ты ещё спала.
Он приходил. Зачем? Посмотреть на моё измождённое тело? На пропитанные слезами простыни? На то, как с каждым днём мне становится хуже?
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ставка
Fiksi PenggemarЧем закончится ставка в покер, если началось всё со смерти и горящей ненависти? Игра возродится, но на этот раз играть будут не картами, а людьми.
