Love for two

Как сестра

- Она мне как сестра, - говорил он Рону в тот далекий день, когда они уничтожили медальон. - Я люблю ее как сестру, и она, я думаю, так же ко мне относится. И всегда так было. Я думал, ты знаешь.

Как сестра.

Гермиона ему как сестра.

Гарри повторяет себе это снова и снова, когда видит, как посреди Выручай-комнаты она целуется с Роном, и впоследствии возвращается к этой мысли всякий раз, когда начинают одолевать сомнения.

Разумеется, Гермиона ему как сестра.

Как Джинни для Рона.

Как Падма для Парвати.

А сестра не вызывает в душе бурю противоречий.

Сестру не хочется украдкой взять за руку под столом, не хочется мягко заправить за ухо непослушную волнистую прядь, не хочется по-свойски водрузить ладонь на ее талию и надеть на голову Рона мусорную корзину со сгнившими картофельными очистками, когда он делает то же самое... Совсем не хочется, вот ни капельки.

И, уж конечно, ему не хочется увести ее из душной, пропахшей луковым супом кухни Норы и целовать обветренные губы цвета темного шоколада до тех пор, пока мир вокруг них не исчезнет.

Гарри прячется за сараем мистера Уизли и курит сигарету за сигаретой, лишь бы только не думать об этих губах.

Должно быть, они мягкие и пахнут кофе.

Рон возненавидит его за такие мысли.

Джинни проклянет и больше не пожелает знать.

А Гермиона... Не хочется и думать, что она сделает. Наверное, начнет его сторониться - или, что еще хуже, останется рядом и будет чувствовать вину и неловкость, потому что не может ответить взаимностью...

Разумеется, не может - она согласилась выйти за Рона и на исходе лета станет его женой, а Гарри...

Возможно, это пройдет. Возможно, он полюбит Джинни со временем - и полюбит детей, которые у них будут. Он всегда мечтал о большой семье.

А Гермиона ему как сестра - иначе и быть не может.

Проклятье.

Кого он обманывает?

Гарри втаптывает в траву потухший бычок и в отчаянии сплевывает себе под ноги.

Если Гермиона ему как сестра, то он, видимо, совсем не против инцеста.