Love for two

Тяжело в учении

Может, не надо?
- Конечно надо! Мы сто раз это обсуждали, в работе над качеством интимной жизни нет ничего зазорного!
- Но мы же любим друг друга!
Гермиона озадачилась:
- И что?
- Что «что»?
- Почему между «работать над качеством интимной жизни» и «мы любим друг друга» стоит «но»?
- Ну... хм... разве... оно-не-должно-получаться-само-собой? - выпалил Гарри на одном дыхании.
- Само собой обычно получается ни то, ни се. А чтобы получилось хорошо, нужно тренироваться. Ладно, если ты не готов, давай в другой раз.
Конечно, он не был готов. Как к этому издевательству вообще можно подготовиться?!
- Лучше сегодня. И побыстрее!
- Тогда твое здоровье, - и Гермиона первой осушила свой бокал. Гарри с удовлетворением отметил, что руки не дрожат, и крепко-крепко зажмурился, делая первый глоток. Главное - переждать не самые приятные ощущения от зелья.
Появление стопроцентного зрения, такого, что с непривычки стало больно глазам, отвлекло Гарри от прочих переживаний. Он рассматривал собственное тело, недовольно отмечал торчащие ребра, ключицы, колени. Как же он раньше не понимал, что весь твердый и угловатый? Неужели Гермионе с ним удобно?
А вот готовый к подвигам член его удивил. Гарри не знал, как относиться к эрекции в этой ситуации. А вдруг что-то пойдет не так? И ему навсегда придется попрощаться с собственным членом? Хуже того, впредь наблюдать его исключительно со стороны! Тут же захотелось потрогать, убедиться, что член реален, но Гермиона без труда перехватила руку Гарри.
- Нельзя! Твоя задача - попытаться понять, что чувствую я, а не лезть, куда не следует! Расслабься же, ну.
Гарри и хотел было сказать, что со стороны советовать легко, но промолчал и храбро зажмурился.
Поцелуи Гермионы были такими же нежными, как всегда, но при этом неуловимо отличались. Быстрые прикосновения, обхватывания, сжатия чередовались в неожиданном порядке, увлекали, дразнили, и Гарри даже начал понимать, что Гермиона находит в поцелуях. Распоряжение «не активничать, а ощущать» вылетело из головы, он обнял Гермиону, прижимаясь теснее. И тут же почувствовал, как дернулись ее губы в попытке улыбнуться. Ладно, с поцелуями понятно, да и с объятьями тоже, и зря он боялся, что твердый и неудобный.
А Гермиона продолжала, легонько касаясь шеи, которая вдруг сделалась чувствительной. И все равно Гарри не был готов к тому, что поцелуи в плечо ощущаются так волнующе, а в шею - еще и немного опасно, а может быть, дело в том, что Гермиона нарочно прижала зубами бьющуюся жилку. Гарри выдохнул, резко, оглушающе громко, а Гермиона только довольно хмыкнула - и вернулась к поцелуям, подразнивая языком, прихватывая кожу губами, но больше не пытаясь укусить. Ее руки добрались до его груди - поглаживали, чуть сжимали, обводили ареолы, не прикасаясь к соскам. Любопытство наконец пересилило неловкость, и Гарри открыл глаза, чтобы не только почувствовать, но и увидеть. Наконец увидеть, как загорелые ладони полностью закрывают небольшие холмики, как смыкаются и расходятся пальцы, как они перебираются ниже и ниже, к сжатым бедрам. Потом спускаются к коленям, снова поднимаются вверх, касаются совсем легонько - и опять уходят вниз, едва не задев промежность. И так раз за разом. Без нетерпения, без принуждения, но почему-то снова стало не по себе.
- Гермиона, я... не смогу...
Она тут же прекратила и ободряюще дотронулась до его щеки.
- Я и не стану. Сама не стану делать ничего такого, в чем не уверена.
Вот только ее руки действовали вопреки словам - снова вернулись вниз и с усилием, которое росло пропорционально сопротивлению Гарри, раздвинули его бедра. Пока он так некстати вспоминал, что о стоп-слове они не договорились, Гермиона перебралась на другой конец кровати и расположилась между его ног. Гарри, выдыхая короткими толчками, невольно искал взглядом часы, чтобы понять, как долго терпеть этот эксперимент, но напрасно, ведь в комнате нарочно не было ни часов, ни палочек. Все, что он мог - изо всех держать себя в руках, чтобы не заехать Гермионе по носу пяткой. Или коленкой. Ведь это чертовски легко и удобно сделать, пока она занята поцелуями и прикосновениями. Мысль об уязвимости Гермионы отвлекла Гарри от собственной беззащитности, он вздохнул, чуть расслабил мышцы - и тут же поплатился за это. Гермиона воспользовалась этой заминкой и крепко, откуда только силы взялись, прижала его разведенные бедра к кровати. Но сразу, словно бы извиняясь, стала целовать промежность, вначале почти невесомо прикасаясь губами, потом увереннее, прихватывая кожу, а потом пустила в ход язык. Юркий, гибкий, он был как будто везде, но время от времени оказывался четко в центре, прикасаясь к какому-то наверняка зачарованному месту. От первого такого прикосновения Гарри вздрогнул всем телом, и Гермиона тут же отстранилась, вернулась к быстрым коротким поцелуям. Но она пыталась снова и снова, пока Гарри не стал хотеть этих приятных тянущих нажимов, пока сам не попросил:
- Сильнее...
И чуть не взлетел от резкого выдоха рядом с такой чувствительной точкой. Гермиона наконец перестала его держать, потянулась за подушкой:
- Приподнимись, так будет удобнее.
Ее язычок двигался вверх и вниз, по кругу, снова вверх, и от каждого прикосновения под кожей копилась щекотка, а все внутри отзывалось сладким напряжением. Эта накопившаяся сладость вдруг покатилась во все стороны: в бедра, в поясницу, к копчику. Гарри накрыло предчувствие потери, он не хотел отпускать эти ощущения, но все попытки их поймать пропадали втуне - волна развернулась, повинуясь собственному ритму, и покатилась назад, заставляя выгибать спину и вскидывать бедра. Почему-то это было сложно, мышцы больше не слушались и изгибались сами по себе, но, только заметив, как меняется лицо Гермионы, Гарри осознал, что дело в оборотном, которое коварно перестало действовать в самый ответственный момент!
Распластавшись на кровати уже в своем собственном обличье, Гарри с удивлением почувствовал, как пах сводит судорогой, и почти тут же заметил, что на губы Гермионы попали белесые капли. Одну из них она попробовала языком, но остальные предпочла стереть пальцами.
- Это я или ты? - удивился Гарри и сразу же ощутил густую влагу на собственной коже, недвусмысленное подтверждение, что кончил все-таки он. Или что он все-таки кончил. - Как так получилось?
- Понятия не имею. Скорее всего, такие свойства оборотного зелья не изучены. А это все, что ты хочешь обсудить?