Принцесса доктор.

Глава 127. Узнали и К счастью.

Услышав сказанные напрямик слова императрицы, наследный принц лишился дара речи. Поэтому, несмотря на то, что его это расстраивало, он больше не решался возражать и сказал:

- Я понимаю. Ваш сын заедет за Ваньтин и привезет ее во дворец.

Шутить с Линь Чуцзю больше было нельзя. Ей не подобало появляться во дворце. И даже если она прибудет во дворец, то не станет смиренно слушаться ее, совсем как в прошлый раз. Она больше не будет иметь дел с этими возмутителями порядка.

- Хорошо, что ты понимаешь , – императрица была очень им довольна.

И чтобы немного успокоить его, императрица сказала:

- Не переживай, я знаю, что у тебя в самом деле есть чувства к Ваньтин. Я о ней позабочусь. Я не позволю, чтобы ее коснулась несправедливость.

После внимательных слов императрицы наследный принц, наконец, успокоился. Ему казалось, что для императрицы нет ничего невозможного. И если она что-то пообещала, то непременно это исполнит.

Наследный принц обрадовался. Но как только он ушел, появился Седьмой Принц, который прятался за дверью, и подошел к своей матери. Когда он увидел бледное лицо матери, его глаза вспыхнули:

- Матушка, вы в порядке?

Императрица слабо откинулась на спинку трона Феникса, увидев встревоженное лицо Седьмого Принца. Затем она покачала головой и мягко сказала:

- Матушка в порядке.

Но Седьмой Принц не поверил ее словам, он встал перед ней на колени и сказал:

- Мамочка, хочешь, я пойду и попрошу Божественного Доктора Мо вылечить тебя? Я боюсь, сестра Чуцзю не будет знать, как тебя вылечить. Потому что она не может вылечить даже себя.

- Не ходи, моя болезнь пройдет и без помощи Божественного Доктора Мо.

Что ж, самое важное, чтобы никто не узнал, что она умирает. Седьмой принц еще молод, если все узнают, что он скоро потеряет мать, как он сможет спокойно жить в этом дворце?

- Ноги имперского дяди Тяньяо тоже не выздоровели. Так что он даже не может идти сражаться. Сестра Чуцзю также не может покидать столицу. До этих людей очень тяжело добраться, – на глазах Седьмого принца выступили слезы, но он упрямо не позволял им проливаться.