Мой любимый девственник

Слишком влюблен.

Тело начинает парализовать. В глазах звёздочки. В сердце, как будто птица колибри, бьёт крылашками.

-Юнги..-Голос дрожит. Руки парня останавливают холодные ладони, что уже блуждают по всему девственному, мягкому телу.

-Что не так, братик?-Хитрец сильнее вжимается возбуждением, в упругую жопу, под тонкими шортами.

-Я...так не могу.-Последние слова еле вылетают из уст Чона. Он хочет. Хочет продолжения. Но, чистая совесть не позволяет.

-Ты думал, я тебя тут отыметь хочу? Не, братик, так не пойдёт..-Юнги отходит на пару шагов назад, дав немного расслабиться Хосоку.

-Не, не ,не. Я так не думал-Начинает отнекиватся парень. Врёт. Нагло врёт. Сразу видно-актёр.

-Хах, ты не правильно меня понял, Чони. Я не тебя хотел отымееть, а твой ротик.-Взгляд становится кошачьим. Царапающим. А голос как будто у повелителя.

-Ч ..что?-Мальчик Чон не был готов к такому гостеприимству. Не понимает. Думает розыгрыш. Но Юнги серьёзен.

-Я говорю, пойдем в кабинет, там ещё не всё цветы политы.- Пошлая ухмылка. Опять. Сейчас он научит Хосока чувствовать боль. Но ещё пока слабую.

-А...да конечно.-Омега мимимильными шагами, направляется в место, где нет ни единого луча солнца. Только похоть, страсть и разочарование.

Хитрец наблюдает. Он смог. Наконец сейчас он получит удовольствие, за столь большие муки. Его худые ноги, направляются в свой кабинет, стуча каблуками по долбаному кафелю. Он открывает дверь, и кивнув Дахену, чтоб никто не входил, тут же закрывает ее с громким стуком.

Чон вздрогнул от неожиданности. Повернувшись и убедившись что это вошёл Мин, парень стал дальше оживлять растения. Тут, его ягодиц коснулся холод. Не просто холод, а опять эти ладони. Причем большие, потому что в них могли поместиться по одной ягодице полностью. Он взял своё. Родное.

-Юнги? Зачем ты это делаешь?-Включая дурачка и испуганно расширив глаза, спросил младший брат.

-Для разминки. Давай смотреть правде в глаза. Я же нравлюсь тебе?-Вопросы слишком очевидны. Взгляд все также прикован к рукам на сочных половинках.

Разум отключается. Голос как будто пропадает. Дышать стало тяжелее. Глаза бегают из стороны в сторону. Не знает что ответить. Сказать да или соврать? Но смысла врать нет. Ведь Юнги знает все. От и до.

-Нет. Как ты мне можешь нравиться, если ты мой брат?!- Действительно. Ведь это все ложь. Вымысел. Клевета. Хосок не умеет врать.

-Ты прав. Мы же родственники.-Пальцы скользят снова под эту чёртову футболку, которую хочется, содрать, стянуть, снять. Просто, чтобы насладиться красотой тела.

_Ммм...Юнги.-Парень прикусывает губу. До крови. Чтобы включить разум. Чтобы накричать, вспылить, разозлится. Но мозг будто выключен.

Мин резко разворачивает омегу к себе лицом и тут же опускает на колени. Звук бляжки ремня на темных строгих брюках. Пошлое выражение лица.

-Мин, ты что делаешь?-Он напуган. Он никогда не сталкивался с таким. Но он слишком влюбился, чтобы встать. Он ждёт.

-Хочу дать братику конфетку.- Штаны опускаются вместе с боксерками. Перед лицом Хосока, теперь виден колом стоящий член. Рот сам открылся от удивления. Юнги не стал терять время. Он с дерзостью и наглостью, впихнул в разгоряченый рот брата, свой возбужденый орган. Хосок лишь расширил глаза. Он ничего не понимал. Стал вырываться. Брыкаться. Но все без толку. Так как тяжёлая рука Юнги, давила на голову, что бы член заходил глубже. Дальше. Лучше.

Хосок терпел. Нет. Он мучительно ждал, когда это все закончится. Ждал, когда Юнги прекратит иметь его в рот. Закончит свой цирк. Поднимет на ноги и крепко обнимет, шепча на ухо извинения. Но он видимо ошибся...

Хитрец трахал рот брата без остановки. Так безжалостно. Беспощадно. Бездушно. Пока не излился в него. Он заставил. Заставил проглотить все до последней капли, немного сдавив руками челюсть.

Больно. Очень больно. В груди защемило.

Юнги одел брюки вместе с нижним бельем и пошел к своему креслу. Сев на мягкую мебель, расслабился. Закурил сигарету. Взгляд иногда падал на еле стоящего Хосока. Дым летел облаками по всему кабинету.

Ему наплевать. Просто глубоко похуй. Что будет с невинным омегой. Что будет с ним. Абсолютное безразличие...