Другая история

52. Всегда

4 мая 1999 (POV Severus)       
      
     Дом на Гриммо, наш дом, встретил нас видом сюрреалистичным. Ненавидящий маглов Кричер сидел за одним столом с Петуньей, Верноном и Дадли, которые, казалось, не знали, чего ожидать, но наше появление вызвало у всех вздох облегчения.    
- Кричер, мне кофе и огневиски в спальню! – скомандовал я и без промедления отправился наверх.
   Эльф отправился мгновенно исполнять приказ, а Дурсли желали подробностей.
- Она в порядке? – искренне переживая, спросил Дадли.       
- Надеюсь, что да. – честно ответил я.
- Вы расскажете, что случилось?       
- Волдеморт мертв! Остальное вы узнаете позже. Кричер!       
- Кричер исполнил приказ! – отчитался домовик.       
- Нас никто не должен тревожить минимум сутки! Гостей, что имеют доступ в дом принимать как полагается. – эльф поклонился, давая понять, что приказ понятен.   
- Снейп, раз этот ваш Лорд мертв, нам еще долго здесь торчать? – с привычным нетерпением спрашивал Дурсль старший.       
- Все разговоры и объяснения будут не раньше, чем через сутки! – сквозь зубы процедил я и поспешил в нашу спальню.       
     В комнате горело несколько свечей и пахло кофе. Я опустил Эни на расстеленную постель и избавил от лишней одежды заклинанием.
   Сейчас было время вспомнить весь наш долгий путь к возможности быть вместе. Часть ее подарка на мой день рождения два года назад всегда находится при мне. Я достал из кармана небольшой лист пожелтевшего пергамента. «В надежде снова увидеть улыбку». От этих слов все также потеплело на душе, как и в тот холодный январский вечер. Ее любовь всегда казалось мне невероятным чудом, незаслуженным подарком судьбы и Магии.       
     Я посчитал правильным произнести вслух все то, что держал в душе, даже если она этого и не услышит. И я говорил. Говорил о том, как тяжело было жить почти в неведении много лет, как страдал из-за невозможности помочь, как тайком приходил на Тисовую улицу и наблюдал за ней, каких усилий мне стоило оставаться в стороне, видя все происходящее, как надеялся, что с ее поступлением в школу все измениться. Рассказывал про Дамблдора и его планы, про данные обеты и клятвы, о том, как не хотел вызывать ненависть, и о том, как пытался урвать хотя бы краешек предназначенной не мне улыбки. Я изливал душу и отпускал всю тяжесть прошлого. Теперь все изменится. Больше нет невыполненных обязательств. Есть только я, он и наша любовь.       
     За окном уже начало светать, а Эни так и не приходила в сознание. Тревога нарастала с новой силой, но я понятия не имел, что делать. Все мои знания и опыт не имеют значения, когда дело касается Поттер. Она уникальна во всем, в чем только можно.       
- С ней все в порядке! Ты не должен волноваться. – промолвил незнакомый голос, наполненный силой.       
      Я ощущал знакомое касание магии, как и в момент возвращения метки.       
- Ты умеешь делать верные выводы, Северус Снейп. - из полумрака выступила высокая фигура, сама Магия.       
      Я опустился на одно колено и пытался понять, чем удостоился чести личного знакомства.       
- Такие сущности как я редко показываются смертным. Но сегодня я хочу сделать подарок и для тебя. Встань!       
     Подарок. Метка. Вот откуда знакомое касание магии и очередное чудо.       
- Да, ты прав. – спокойно продолжал голос. – Эни не просила ничего, но я видела глубину и искренность ее желания точно так же, как вижу то, чего так жаждешь ты. – фигура скользнула в сторону Эни, а я инстинктивно, пытаясь защитить, преградил путь.       
- Я не причиню вам зла. Я благословила ваш союз уже дважды.
    Магия коснулась одновременно моего и ее запястья, там, где были метки. Это касание было не похоже ни на что, что мне доводилось ощущать раньше.       
- Теперь вы будете неразрывно связаны. Навсегда. В жизни и за гранью. Ваши души никогда не потеряют друг друга. Кажется, вы называете это полный магический брак.       
- Спасибо. – сказал я, еще до конца не осознавая произошедшего.       
     Магия коснулась лба Эни и исчезла так же неожиданно, как и появилась.       
     Моя, теперь уже жена, задышала чаще и открыла глаза. Бесконечно любимые, родные изумруды снова смотрели прямо в мою душу.