Надписи на партах

17

Недели плавно текли куда-то вдаль, оставляя после себя тепло и множество приятных воспоминаний. Арсений улыбался, глядя на то, как Антон, старательно вырисовывая графики по алгебре, бесился, когда у него получалось неправильно. Оксана радовалась, потому что её друг снова расцвёл, как нежный майский цветок, несмотря на то, что в воздухе уже чувствовался холодный ветер конца осени. Шастун, как и прежде, громко смеялся, вызывая недовольство старых учителей, над шутками Попова и окончательно осознавал, что без этого голубоглазого дурака уже не может. Чёрт, не может. Дима и Серёжа не переставали влипать в различные истории, и хорошие, и не очень, но всё равно продолжали получать нереальный кайф и адреналин от жизни. И да, Серёжа, как и зарёкся однажды, больше и капли алкоголя не выпил. Это было удивительно, но Матвиенко на этот раз сдержал обещание, и друзья его всячески подкалывали. Ира всё ещё пыталась клеиться к Антону, но его сердце было неприступно, как китайская стена. А светловолосый зеленоглазый парень и сам до сих пор не понимал, кто занимает его душу. Последние деньки ноября встретили людей снегом, и вся ребятня бегала, наслаждаясь пушистыми белыми хлопьями. — Получай! — выкрикнул Матвиенко, пряча нос в тёплый серый шарф, и запульнул снежок прямо Позову в лицо. Низкий мальчик, отряхнувшись от снега, словно собака, протёр очки и оскалился. — А ну иди сюда, тварь волосатая! Разумеется, в этих словах не было упрёка или агрессии. Нет! Скорее наоборот: лишь азарт и желание чувствовать эту жизнь насквозь. — А вот и не догонишь! Димка дурак! — Серёжа хрипло рассмеялся и начал было убегать от несущегося на него мальчика в очках, но неудачно поскользнулся на льду и, пролетая несколько метров на одной ноге, словно балерина, приземлился на пятую точку, при этом не забыв сделать парочку пируэтов, отчаянно скуля. — Ага, господин Матвиенко! Вы арестованы! Именем закона! — сверху на армянина упал Попов, вминая друга в снежную массу. Серёжа сбросил с себя брюнета и перевернулся на спину, начиная создавать ангела. — Ну и что это такое нахер? — грустно посмотрел он на своё творение, которое на ангела не было похоже даже отдалённо. — Что за козерог с неровными крыльями? Антон, наблюдающий за всем этим весельем со стороны, прыснул, затягиваясь сигаретой и выпуская белый дым изо рта. Снежинки плавно опускались на голову, кружась в хороводах, наполняя душу восторгом. — Шапку надень, — отряхиваясь от снега, приблизился к Шастуну Попов. — У меня нет, — Антон сделал последнюю затяжку и, легонько постучав по фильтру пальцем, сбросил пепел на землю. — Только попробуй завтра припереться без шапки - убью, — голубоглазый улыбнулся, поправляя свой головной убор, из-под которого выбивались тёмные блестящие волоски. — Ага, — Антон ухмыльнулся, понимая, что Попов шутит. — Что, думаешь, не выполню обещание? — Арс сощурился, пристально следя за каждым движением друга. — Держу пари, что нет, — Тоха резко обернулся и впился глазами в друга. — Вот ты мышь, — рассмеялся Попов, толкая Шастуна в сугроб неподалёку и падая вместе с ним. — Поберегись!!! — пронеслось где-то над головами, и на Арса с шумом упала Оксана. — Фролова, блин! — хохотнул голубоглазый, убирая от лица Оксанины длинные волосы. — Щекотно! — Я не виновата, — улыбнулась девушка, присаживаясь на корточки и протягивая другу руку, дабы помочь подняться. — А ну разошлись, мелочь, — Воля с грацией фигуристки намеренно прокатился по дорожке изо льда и, не удержав равновесие, впечатался спиной в оказавшуюся рядом лавку. — Долбанная деревяшка! Ребята дружно прыснули, наблюдая за тем, как худющий Паша пытается встать, а ноги его разъезжаются в разные стороны. — Ага, стоят, гогочут, — сыронизировал кареглазый, — помогли бы лучше. Несколько подростков подбежали к Воле, хватая его за руки, и Павел наконец встал. Антон невольно улыбнулся, созерцая такого беззаботного Арсения, и ощутил, как тело медленно наливается теплом.
♫ Colorhythm – Saudade
Антон аккуратными шажочками заходит в квартиру. На часах одиннадцать вечера. Казалось бы, ничего особенного. Если бы не домашний арест. А всё по вине Попова, которому пару дней назад угораздило приспичить погулять по набережной до часу ночи. Ну и конечно же Шастун не мог не согласиться. Зато мама была в ярости, когда узнала, что её сын шлялся не понятно где до полуночи. А сегодня Арсений опять попросил выйти с ним на улицу, и этим голубым глазам, в которых играли смешинки и детская надежда, светловолосому отказать опять не получилось. Ну кто же знал, что всё зайдёт настолько далеко... Тоха плавно, словно тень, пробирается по коридору, стараясь никого не разбудить, но, как говорится, не тут-то было. — Антон!!! — слышит он взбешённый голос, и в следующую секунду комнату озаряет яркий непривычный для глаз свет. — Маааамааа, — с притворной улыбкой тянет мальчик, прекрасно понимая, что ему сейчас нехило влетит. — А ты чего не спишь? Женщина с несколько секунд оценивает взглядом сына, а затем подрывается с места, хватая юношу за руку. — Господи, ну почему ты такой неисправимый?! — она чуть ли уже не хрипит от злости, а Антон даже не пытается вырваться из цепких лап. Какая разница? Хоть вырывайся, хоть не вырывайся. И так попадёт. — Ты где был вообще?! — Майя на грани истерики, хоть и пытается держать себя, но получается это плоховато. — Гулял, — мнётся Антон, ведь не так просто говорить правду. — С кем? — женщину явно интересует всё, всё до последнего факта. — С мальчиком, — слова вырываются наружу сами, и Шастун-младший быстро моргает, как бы переваривая только что сказанное собой. — С кем? — переспрашивает Майя, и на её лице отображается неподдельный интерес. — С мальчиком, — повторяет Антон, кое-как удерживая дрожь в коленях. — С каким мальчиком? — мать, видимо, решила выпытать всё. — С... — высокий долго не решается говорить, не зная, стоит ли. — С Арсением... — Это не тот, которого ты тогда курить... — Да, мам, — кивает Тоха, закрывая глаза и стараясь унять бешенно бьющееся сердце. — Подожди, — женщина, кажется, крайне озадачена таким неожиданным заявлением. — А где вы гуляли? — По набережной, мам. Господи, зачем тебе эта информация, женщина? — Как романтично! — вдруг мечтательно восклицает Майя, и Антон резко распахивает глаза. Что, простите? — Чего? — задаёт он вопрос уже вслух, в изумлении выгибая бровь. — Говорю, это так романтично! Так мило, — женщина, судя по всему, сейчас расплачется от переизбытка чувств. У Антона ещё несколько секунд крутится в голове эта фраза, и, когда до него наконец доходит смысл, он шумно выдыхает. О, нет! Только не мама-шиппер! Я на это не подписывался! — Тош, — голос её вмиг становится добрым и сладким. — Тош, ты что, по мальчикам? — Мам, ты чего? — у Антона чешутся руки покрутить у виска, но воспитание не позволяет. — У нас с ним ничего... ничего такого, — он устремляет свой взор в пол, густо краснея. — Мам, мы друзья, ничего более. Просто друзья, слышишь? Я не... — он ещё больше заливается краской и не знает куда себя деть, — я не гей... вообще-то. Можно я спать пойду? — Да, конечно, иди, солнышко, — мама, видимо, про домашний арест окончательно забывает и говорит всё предложение на одном дыхании, а в голосе почему-то слышна некоторая грусть. Пожалуйста, скажите мне, что это всего лишь сон и я просто устал...
♫ Слава Басюл – Танцы на стеклах
Неяркое петербургское солнце лениво заглядывает в окно, оповещая, что пришло утро и пора вставать. Арсений, потягиваясь, ещё пару минут нежится в постели, не ведя ухом, когда слышит доносящуюся с кухни ругань родителей. Он давно привык, поэтому не замечать этого стало проще простого. — А ну поднимайся! — вопит недоотец, впихиваясь в комнату. Попов нехотя приоткрывает один глаз и уже собирается вставать, как его грубо швыряют вниз сильные руки. — Ай-яй, — скулит мальчик, ударившись головой. — Приказы не обсуждаются, — мужчина берёт приёмного сына за шкирку, словно кота, и поднимает над полом, а затем резко выпускает, и Арсений повторно падает вниз, хватаясь за затылок. Мы что, в армии? Какие приказы к чёртовой матери? Он с обидой смотрит на Николая, которого сейчас до жути хочется ударить, но сдерживает себя, неуклюже вставая. — И чтобы через пять минут завтрак для всех был на столе, мать ничего не успевает! — с этими словами мужчина с треском захлопывает дверь в комнату, и юноша чувствует, как слёзы подступают к горлу. Он ведь не заслужил такого обращения. Он ведь всего лишь маленький мальчик, мечтающий о настоящей любви со стороны семьи, которой он, к сожалению, никогда не добьётся. Он проходит к плите, разбивает несколько яиц на сковородку и посыпает их укропом. Заботливо нарезает помидоры и огурцы, смешивая это всё в салат, запрявляет майонезом и ставит на стол, попутно следя за яичницей. Когда всё уже готово, он раскладывает пищу по тарелкам. Но вдруг, абсолютно неожиданно, в один момент одно блюдце выскальзывает из рук, и еда, разлетаясь в разные стороны, оказывается на полу. Арсений чувствует, как бешено бьётся сердце, а внутренности скручиваются в тугой узел. На шум в кухню вбегает мать, всплескивая руками. — Ты, — она за грудки притягивает Попова к себе и отвешивает подзатыльник, — больше не смей прикасаться к еде. И убери тут всё, сейчас же! Арс который раз за начинающийся день ощущает боль, ударяющую прямо в грудную клетку. И отнюдь не физическую. Душа опять разбивается на тысячу обломков, и Попову кажется, что в этом мире он один. А б с о л ю т н о о д и н . Но если бы он только знал, как ошибается...
♫ Tomsize – Stressed Out
Антон, расположившись за партой, наблюдает за Серёжей и Димой, которые о чём-то беседуют. Арсения на первый урок не ожидается, ведь брюнет сам сказал, что сегодня ему с утра надо в поликлинику. — Антон, — Ира подсаживается к мальчику, нервно постукивая ногтями по столу, — можно к тебе? — Арсений придёт, — безэмоционально отвечает Антон, даже не глядя на собеседницу. — А, понятно, — расстроенно говорит девушка, зачёсывая назад рыжие кудри. Она явно надеется, что Тоха посмотрит на неё и подарит комплимент насчёт её сегодняшних волос, над которыми она так старалась, но светловолосый лишь молчаливо смотрит вдаль. — У тебя всё? — он, положив голову на парту, поворачивается к Кузнецовой, которая выглядит сейчас мрачнее тучи. — Да, — кивает она и поспешно удаляется, не желая больше никого видеть и ни с кем говорить. — Ребят, познакомьтесь, — в класс заходит Виктор Алексеевич, а за ним высокий юноша с каштановыми волосами и серыми глазами. Антон недоумённо взирает на мальчика, лицо которого совсем не выражает какого-то беспокойства или волнения. Нет, напротив: человек держится более чем уверенно. — Это Филипп Брянский, теперь будет учиться с вами, — Терентьев подмигивает новенькому и хлопает того по плечу, а мальчик хмыкает и тоже подмигивает, проходя к свободной последней парте. — Вообще-то, можно просто Фил, — он играет бровями, присаживаясь прямо на стол и крутя на руке золотые часы. — Очередной мажор, — едва слышно шепчет Оксана и хмурится, поднимая взгляд на юношу с каштановыми волосами, который волей случая оказался сзади неё. — Не мажор, вообще-то, — не отрываясь от своих часов, самодовольно говорит Филипп и ловит на себе несколько ошарашенных взглядов. — Думала, я не услышу? — он тихо смеётся. Тут взор его падает на Тоху, мирно притаившегося за партой. Брянский слезает с парты, обворожительно улыбаясь, и подходит к Шастуну. — Hello, everybody, Фил на хате, — он говорит это еле различимо и двигается ближе к зеленоглазому. — Привет, я Фил. — Я понял, — фыркает Антон и протягивает руку в знак приветствия. — Тоха. — Кайф, — тянет Филипп и жмёт руку. — Сможешь рассказать про всех тут? — Фил ведёт взглядом. — О, как раз место рядом с тобой свободно... — Оно занято, вообще-то, — Антон перекрывает Филу рукой проход. — Кем, привидением? — смеётся юноша, но про место всё же забывает. — Ладно, окей. Не буду тревожить. "Иди уже отсюда", — думает Шастун, выкладывая на стол учебники, когда слышит звонок. Урок информатики течёт медленно, и Тоха, как и многие его одноклассники, уже готов уснуть. Он краем глаза наблюдает за Машей Бендыч, которая умело орудует ластиком. Приглядевшись, зеленоглазый замечает, что та стирает рисунки со своей парты, оставленные какими-то другими ребятами. — Любовные записки всякие, оскорбления и прочий бред, — отвечает на незаданный вопрос Маша, усмехаясь, и продолжает своё дело. Антон жмёт плечами и поворачивается к столу, пока его не заметил учитель. Мальчик берёт в руки ручку и начинает аккуратно выводить на парте корявую надпись печатными буквами. — Я... — бормочет он себе под нос, старательно тратя ручку, — люблю... — он высовывает язык, окончательно увлёкшись, и задумывается, — А.П.... Он нагибается над партой, несколько раз перечитывая слова. Его почему-то берёт смех, и он сгибается пополам. Учитель, к счастью, этого не замечает, и Антон на радостях стереть всё забывает, и, когда звенит звонок с урока, юноша, хватая свои вещи, выбегает из класса, дабы встретить Арса в раздевалке. А странная надпись [я люблю А.П.] так и остаётся никем не замеченной. Но всё до поры до времени...
♫ Camila Cabello – Something's Gotta Give
— Ребята, есть просто грандиозное предложение! — Терентьев призывает всех послушать его. Ребята с интересом смотрят на классного руководителя. — Школьный родительский комитет решил, что неплохо было бы съездить на Новый год в Москву, поэтому все, кто желает, подходите на этой неделе ко мне и записывайтесь. И да, кстати, я буду с вами на протяжении всей поездки, типа сопровождающий, все дела... Послышалось несколько восторженных возгласов, и Антон улыбнулся. — Виктор Алексеевич, — говорят в один голос Дима с Серёжей, — а можно сразу записаться? — Да, конечно. Только нужно разрешение от родителей. Завтра принесёте? Мальчики кивают, отбивая друг другу "пять" и с радостью предвещая прекрасные новогодние каникулы. — Поедешь? — спрашивает Арсений, наклоняясь к Тохе. — Да, наверное, — отвечает Антон, черкая заметку в своём ежедневнике. — А ты? Попов молчит, томно вздыхая. Шастун поднимает взгляд, встречаясь с голубыми глазами, полными боли. — Ты думаешь мои, — он горько сглатывает, часто моргая, — меня отпустят? Антон не знает, что и сказать. Он видит, что Арсению очень хочется в Москву, но... Что делать, если твои родители моральные уроды? — Я... помог бы... но только как? — светловолосый жмёт плечами и захлопывает чёрный ежедневник. — Поговори с Терентьевым, может быть, он знает, как решить эту проблему. — Что? — глаза брюнета округлились, и он недоверчиво глядит на друга. — Ты дурак? — он закашливается, понимая, что прозвучало это слишком грубо. — Кхм, прости. Но, к твоему сведению, никто не должен знать о проблемах в моей семье. — А ты не рассказывай о проблемах... — разводит руками Шастун. — Просто скажи, что тебя не отпускают. — Ага, конечно, так и сказал, — Арсений закатывает глаза. — А вообще, если ты свалишь из дома, они даже не заметят твоего отсутствия, — с грустью произнёс Антон, а Арсения как током ударило. Словно на руки, на ноги и на тело надели множество шокеров, и бьют, бьют, бьют! Больно! — В общем, жду завтра всех, кто хочет хорошо провести каникулы, — улыбается Виктор Алексеевич и невозмутимо продолжает урок.
♫ Нервы – Ноябрь
Попов сидит на информатике, внимательно слушая преподавателя, который усиленно что-то пытается объяснить у доски, в то время как ученики, хлопая глазками, ничего не понимают и требуют повторить по третьему кругу. А может и просто не хотят понимать, как это обычно бывает. Арсений смотрит на Антона, у которого в одном ухе наушник, и улыбается. Какой ты всё-таки прекрасный, Тош. Он уже хочет снова устремить свой взор на учителя, как замечает нечто удивительное. — Тох, — он пихает друга в бок, и тот вытаскивает наушник, готовясь слушать. — Как думаешь, что это может значить? Антон ловит взгляд Арсения и непринуждённо ухмыляется, когда замечает свою же надпись, сделанную пару дней назад на родном столе. — Не знаю, — тихо смеётся он в кулак, а затем зачёсывает назад спадающую на лоб светлую чёлку. — Может быть, кто-то любит Арину Пахомову? — Арину? — брюнет хмурится, стараясь припомнить девушку. — Ну да, Арина, из одиннадцатого Г, красотка такая, — Шастун мечтательно закатывает глаза, а внутри всё разрывается от смеха. — Понятно... — удручённо кивает Арс. — Что за люди вообще такие, которые пишут на партах? — рассеянно спрашивает он, пытаясь оттереть ластиком надпись и посторонние неприличные рисунки. — Либо дебилы, либо влюблённые, — усмехается Антон, сжимая в руке карандаш. — Смотри, — парень начинает вырисовывать голову и части лица. — Это ты. — Дурак! — по-театральному сердито произносит Попов, на самом деле не тая никакой злобы. — Послушай, а ты дебил или влюблённый? — он смотрит на нарисованного самого себя, и в душе почему-то всё тает от умиления. Шастун мгновенно замирает, но через секунду, рассмеявшись, отвечает : — Конечно дебил... Внутри Арсения всё обрывается, но он продолжает улыбаться; Однако, если приглядеться, улыбка едва-едва держится на этих губах, но ещё хоть одно слово, и канатики, удерживающие уголки уст, окончательно оборвутся, и голубоглазый, сам того не осознавая, упадёт в пропасть, разбиваясь вдребезги. И он снова чувствует себя одиночкой. Одиночкой среди хрустальных стен. Одиночкой в этом равнодушном Санкт-Петербурге, который опять встречает его серыми ледяными дождями вперемешку с сырым снегом. Х о л о д н о...