Последний из Мраксов

Пролог

Сигарета немного кислила, ничего удивительного, ведь эта пачка валялась в шкафчике не меньше года. Поттер устроился на столе, в крохотной грязной кухоньке маленькой квартирки, которую снимал уже около полутора лет и собирался хорошенько подумать о своем нынешнем, довольно неприглядном положении. Гарри затянулся еще раз, а потом швырнул окурок в раковину. Курить хотелось не настолько сильно, чтобы совать в рот эту отраву. Хотя в квартире сигарет больше не было, так же как и денег на них. Парень вытащил из заднего кармана бумажник и неохотно пересчитал наличку. Хех. Было бы что, пересчитывать.

- Авиалайнер упал в нескольких десятках метров от жилых домов, - неожиданно громко сообщил из комнаты телевизор. Гарри неловко подпрыгнул от неожиданности и ударился локтем о холодильник.

- Черт! Забини, ублюдок! Убавь звук! – взревел Поттер, потирая ушибленную конечность. Голос диктора новостей, как ни странно, стал еще громче:
- На борту находилось 80 пассажиров, в том числе шестеро детей и восемнадцать иностранных граждан. Шесть граждан Германии, пять граждан - Польши, по одному - Франции, Швейцарии, России, США, Латвии, Турции, Италии. И шесть членов экипажа, все они погибли.

Гарри только фыркнул. Последние два года, с тех пор как они сбежали из магического мира, ребята словно поменялись ролями. Поттер все больше и больше приобретал слизеринских черт, а Блейз как мог, пытался остановить процесс.

- Тем временем, руководитель полетов сообщил журналистам, что в последние минуты экипаж якобы неадекватно реагировал на команды диспетчеров, выполняя их с точностью до наоборот, при этом на вопросы диспетчера отвечал, что на борту все нормально, - с должной долей сочувствия продолжал бубнить ведущий.

- И что ты хочешь мне этим сказать? Что в крушении самолета виновны волшебники? Пожиратели смерти? Мне плевать, Блейз! – взвизгнул Поттер.
Телевизор замолк. За спиной бывшего спасителя магического мира проскрипели подошвы тапочек. Забини облокотился на косяк дверей кухни и молчал. Он и в школе-то был не особо разговорчив, а теперь, казалось, и вовсе онемел. Кажется, в этом месяце, бывший слизеринец, не сказал еще ни слова. Гарри называл это пассивным протестом.

- Что тебе нужно, Забини? – тихо и спокойно, как когда-то.

- Мы должны вернуться, - с еле слышной презрительной ноткой в голосе, процедил Блейз.