Братство

31

Было девять утра. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь густо заснеженные ветки деревьев, падали на пестрый прикроватный коврик. Чимин закутался в вязаный плед. Ступив босиком на солнечный блик на полу, он ощутил его тепло. Жаль, что теперь он может ощущать тепло только внешне. Внутри него уже несколько недель бушует пустота, которая вот-вот заполнит его до конца. Иоши не было уже пару дней. Доктор приходил лишь раз в день проведать его и принести продукты. Чимин сам научился растапливать печь, что бы не замерзнуть, сам себе готовил, сам с собой вел беседы. Один раз умудрился даже завести спор, ведя внутренний монолог. Со стороны все это походило на сумасшествие.

— О, проснулся уже? — голос Иоши стал таким родным, и уже единственным.
— Да! Ты будешь со мной завтракать?
— Давай. Готовишь ты явно лучше чем я.

Иоши снял заснеженную обувь, встряхнул куртку перед тем, как повесить ее, и направился прямиком в кухню. В доме был замечательный запах от готовящейся еды и свежерастопленных дров. Домик в целом походил на те, что показывают в Американских фильмах, такой атмосферный и уютный. Чимину хотелось бы встретить Новый год именно в таком. Немного украсить, добавить свечей, сварить глинтвейн, поставить какой нибудь фильм 90Х, начистить мандаринов и завернуться в тёплый и широкий свитер. Все это очень подходило месту, где он находился, если бы не одно маленько «НО». И это «НО» вытаскивало его из ярких мечтаний, запихивая в серость реальных и монотонных дней.

Однообразие его бесило. Ему было скучно и тоскливо. Он доканывал Иоши болтовней всякий раз, когда тот появлялся. Книги уже не спасали, потому что в голове засел бесконечный вопрос: «Когда?». Когда он уже выберется от сюда? Когда уже Иоши скажет, что можно уходить? Когда он обнимет Чонгука? Когда сможет вновь прикоснуться к холодной и бледной руке Юнги? О Юнги он вспоминал ежеминутно. Его сердце обливалось кровью от незнания, жив ли тот вообще. Вероятность того, что когда он выберется, Юнги будет мертв, была не так уж мала. Это страшно, это больно. Как говориться «ожидание хуже самой смерти».

Чимин не дал Иоши сесть за стол. Он повис на нем, обвивая его шею руками. С плеч слетел плед, от все еще прохладного воздуха, кожа сразу же покрылась мурашками.

— Чимин, ты чего? — задал вопрос Иоши, но отталкивать не стал.
— Мне плохо Иоши, очень плохо — стал всхлипывать уставший омега.
— Я понимаю, но нужно подождать!
— Сколько Иоши? Сколько еще ждать, чего мы ждем? Давай просто сбежим и все. Нам помогут поверь.
— Чимин, мы находимся посреди леса, отсюда выйти можно только если вернемся назад. А там нам не дадут уйти.
— Я устал ждать, почему мы не может пройти через лес?
— Потому что там горы…
— Горы? В смысле горы?
— В прямом блять, в каком еще смысле это можно понять?
— Ты хочешь сказать, что мы на границе с Северной Кореей?
— Я этого не говорил…
— Они никогда меня не найдут, никогда. Зачем я поверил тебе…