Любовница Мафиози

33

Лалиса

Я как раз выходила из своей старой комнаты, когда Антонио поспешил по коридору, опустив голову.

— Эй— позвала я, закрывая дверь. – Ты хотел...?

Он посмотрел вверх, и я увидела, что по его лицу текут слезы.

— Не сейчас, Лиса.

Когда он попытался увернуться от меня, чтобы пройти в свою комнату, я протянула руку, чтобы не дать двери закрыться. И проскользнула внутрь, когда он плюхнулся на кровать, лицом вперед.

– Что случилось?

– Ты ведь просто встанешь на его сторону. Ты практически его жена.

Очевидно, он поссорился с Чонгуком.

— Только я не жена и никогда ею не буду. Так что же случилось?

Антонио прошептал: — Он узнал, Лиса.

Я сразу же сообразила, о чем он говорит. Я рухнула на матрас. — О, черт. Как?

– Я не знаю. Я всегда был таким осторожным.

– Что он сказал?

– Что я вынужден порвать с Паоло. Если я этого не сделаю, то он обещал убить Паоло.

Какого черта? Я втянула воздух, мои руки потянулись, чтобы удержать меня на кровати.

— Он серьезно?

– Мой отец не шутит, не по поводу убийства. Он был очень серьезен.

И этот человек был отцом моего ребенка?

Отличный выбор, Лиса.

– Он думает, что разрыв с Паоло поможет тебе исправиться? Антонио издал резкий смешок без юмора.

— Если да, то он будет очень разочарован. Он хочет, чтобы я женился и сделал детей. А когда я стану капо, он заявил, что его что ему все равно, если я буду трахаться с мужчинами. Но до тех пор я не могу рисковать всем, что он построил.

При мысли об этом моя кожа стала горячей. Вместо того чтобы поступить мужественно и поддержать Антонио, он заставлял своего сына жить во лжи, чтобы семья могла сохранить лицо.

Какой трус.

Какой мудак.

Я посмотрел на Антонио, который не хотел быть геем. Он просто был им - и почему Чонгук не мог этого понять? Его сын так долго боролся с этим секретом, потому что знал о последствиях, и отец доказал его правоту.

Кого волновало, был ли Антонио геем? Это никого не касалось.

Чонгук вел себя как дерьмовый отец и дерьмовый человек.

Мое сердце бешено колотилось, когда я встала.

— Я пойду поговорю с ним.

– Я бы не стал этого делать, — сказал Антонио. – Он сочтет это вмешательством.

Меня это не волновало. Если это стиль воспитания Чонгука, то мне нужно было узнать об этом как можно скорее. Поскольку я ни за что не стала бы растить ребенка с человеком, который выбирает мафию вместо собственной плоти и крови.

Я обняла Антонио и вышла. Без сомнения, Чонгук был в своем кабинете, вероятно, злорадствуя по поводу того, что разрушил жизнь Антонио. Я направилась туда, в ушах гудело от возмущения. Он выслушает меня. Когда он успокоится, он поймет, что к чему, и передумает.

Я не стала стучать. Вместо этого я распахнула дверь и вошла. Марко и Чонгук разговаривали, но мне было все равно. Это было слишком важно.