Любовница Мафиози

59

Чонгук

Я был слишком слаб для ступенек подземелья, поэтому я поручил Марко принести Вика в мою новую больничную палату наверху. Посреди ночи они втащили его внутрь и бросили на пластиковый брезент, расстеленный на полу у моей кровати.

Он застонал и свернулся калачиком, его разбитое и окровавленное тело дрожало от боли.

– Ты слышишь меня, pezzo di merda. кусок дерьма ?

Когда Вик не ответил, Антонио ударил его ногой по ребрам. Вик несколько раз сухо вздохнул, и когда он затих, я прошипел:

— Отвечай.

– Да... Дон... Манчини.

– Знай, Вик Бенедетти. Я сделаю из тебя пример. Они будут шептаться об ужасах твоей смерти еще долгие годы. Ты будешь страдать, coglione. Ты будешь страдать за то, что плюнул в лицо моему доверию и за то, что случилось с моей женой. Жена и сестры, которых ты пытался защитить от Д'агостино? Они ничего не получат от меня после твоей смерти, даже моей защиты.

– Нет, пожалуйста, — прохрипел он. – Пожалуйста.

– Он засунул пистолет в рот моей жене. Пистолет. В рот моей жене!

К концу я уже кричал, и боль пронзила меня насквозь.

Кажется, я вскрыл шов.

Задыхаясь, я расслабился и попытался продолжать дышать.

– Perdonami, perdonami, — повторял он, его единственный здоровый глаз был устремлен на меня.

– Нет тебе прощения, — прохрипел я. – Нет тебе пощады. Но я не повторю с тобой ошибку, которую совершил с Энцо. Тебя не будут держать в живых, чтобы чтобы продлить пытку. Ты умрешь сегодня ночью. И твои части будут доставлены по всей Калабрии, вплоть до Наполи. Я рассыплю тебя по всей Италии, как снежинки, чтобы все знали о твоем позоре.

Он закрыл глаза и начал молиться.

Я усмехнулся:

— Нет искупления ни для тебя, ни для твоей семьи. Какую часть тела я должен отдать им первой?

Он начал всхлипывать, и я жестом указал на Марко. Мой двоюродный брат вложил мне в руку пистолет, и все отступили от брезента. Я не стал целиться ему в голову, это было бы слишком быстрой смертью. Двумя выстрелами я всадил пули в коленные чашечки Вика. Это было больно, но не опасно для жизни. Он застонал, но я не обратил на это внимания. Передав пистолет обратно Марко, я сказал: