Мой белый лунный свет снял свою женскую одежду.

Глава 23

Глава 23 - Три в одном!

 

Образ человека в памяти Чжао Чу стал очень размытым.

Он помнил только, что зима была особенно холодной. У него было много ран на руках от занятий рукоделием, но ветки сливы, несколько дней покрытые инеем в холодную погоду, были даже больнее уколов иголками.

Пытаясь сорвать цветок сливы, у него замерзли руки, а когда он спустился с верхушки дерева, его тонкая зимняя одежда уже насквозь промокла от снега. Было так холодно, что, когда ледяной ветер донес их насмешливый смех и пронзил его насквозь, он потерял всякую чувствительность.

У него даже не было сил дрожать; он только знал, что в такую погоду человек может замерзнуть до смерти. Когда Чжао Яо больше не настаивала, он немедленно повернулся и бросился навстречу ветру и снегу, направляясь к своему собственному дворцу.

Если слуга во дворце заболевал, его все равно лечили императорские врачи, но, в отличие от других, если заболевал он, ему оставалось только ждать смерти.

В этот момент на него упал плащ.

Толстый и мягкий, он окутал его теплым дыханием.

Он слишком долго мерз, его конечности и разум окоченели от холода настолько, что это внезапное тепло заставило его задрожать всем телом.

Это было то, что внезапно загнало его в тупик.

У него оставался последний шанс выжить, и он не осмеливался делать ставку на то, была ли это благотворительность или ловушка.

Он был похож на испуганную птицу и, ведомый инстинктом, быстро снял одежду и поспешно убежал, даже не успев толком разглядеть человека, стоявшего перед ним.

Той ночью у него поднялась высокая температура.

Позавчера У Синхай поссорился с евнухом из Департамента внутренних дел из-за угля для него и ослеп на один глаз. Сун Янь отправилась в Дунчан, чтобы доставить письмо от его имени, но еще не вернулась.

В то время ему было всего восемь лет, и он все еще инстинктивно полагался на свою мать.

В бреду он тайно покинул свой дворец, бросив вызов ветру и снегу, в одиночку пересек длинную улицу и постучал в ворота Холодного дворца.

У него не было сил, и он долго стучал в дверь, прежде чем услышал голос Доу Циньи.

— Чу'эр?